А, раз так, то какая, в сущности, к
псинам шершавым разница, кто есть клон, а кто – оригинал? Мы – за
расовое, гендерное, религиозное и прочее равенство. Никто не лучше
и не хуже других. Зачем ожидать от нас иного отношения после того,
что раньше было? Никто пинками взад не погонит и на вилы насаживать
не станет. Клон и клон. Первый раз в армии, что ли? Точно не
последний.
Успокоить её, что ли? А как? Тут
простые психологические шаблоны не помогут. Тут или загрузить её
работой так, чтоб дым повалил из всех щелей, или ляпнуть что-нибудь
умное, проникновенное и насквозь пропитанное братской любовью
однополчан, чтоб аж воспылать. Слова надо подбирать с умом: в её
состоянии сейчас любая привычная формулировка может заиграть
двойным подтекстом с тройным смыслом. А грузить работой… тоже палка
о двух концах. Ещё подумает, что на ней, как на физически
неполноценной, ишачить решили…
Остаётся только один известный мне
способ. Знаю, что существуют и другие. Но на тот момент времени в
памяти всплыл только один. Обратное отождествление. Прямое
сравнение с собеседником.
Я откинулся в своём кресле. Окинул
закованную в свои психологические цепи девушку взглядом. Вспомнил
себя.
– Знаешь, что такое неполноценность?
– спросил Юльку.
Не отрываясь от ладошек, девчонка
едва заметно кивнула.
– Да ни хрена ты не знаешь, – чуть
резче ожидаемого даже для самого себя продолжил я. – Ты, конечно,
умная не по годам, и шаришь в таком, что целые академики тебе кофе
в постель по утрам приносить должны, но… жизненного опыта, извини,
у тебя немного. Потому едва ли ты можешь знать, что такое
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО неполноценность.
Да, знаю. Жёстко. После такого часто
уходят в себя с концами и больше не выходят.
– Даккара – довольно болезненное
место, – продолжил я уже прежним тоном. – Для многих побывавших там
оно стало синонимом Афганистана. Всё те же горные пейзажи и
скалистые кряжи. Всё те же ущелья, долины и пики. Те же перевалы и
пещеры. Жара днём до сорока градусов в тени и заморозки до минус
пяти ночью. Всепроникающая мелкодисперсная пыль в лёгких даже
несмотря на маски и адское рубилово за каждую улицу, каждый дом и
каждую комнату. У военных «психов» появилось в ходу определение
«афганский синдром». И очень скоро ему составил компанию
«даккарский».
Нагнетание обстановки – наше всё.
Только на контрасте с этим можно показать, что брезжащий впереди
лучик света – действительно важная веха в повествовании. Почему,
что, простым историям люди верят менее охотно.