Обрадовавшись невиданной роскоши –
тёплой воде – на радостях застирал всё, что на мне было. Нательный
комплект белья с носками и футболкой, брюки, китель, головной убор,
берцы. Носки с ботинками особо важно эпизодически дезактивировать
чем-нибудь ядрёным, наподобие хозяйственного мыла. Грибковые
поражения – одна из составляющих большинства небоевых потерь. А на
такой жаре она развивается очень стремительно. Маленькая «семечка»
на стопе буквально за несколько дней в состоянии покрыть всю ногу,
да так, что хрен потом выведешь...
За расход мыла не переживал. Нам в
любом случае тут закрепляться, потому так или иначе придётся
осваивать мыловарение. Хотя бы из примитивных угольно-зольных
смесей.
Зато каким посвежевшим я выбрался из
душа... Эх, красота! В России говорят, что чистая машина лучше
едет. Сам такое замечал не раз, не два и не десять. А тут поймал
себя на мысли, будто к самому такое относится. Остывший,
посвежевший, отмытый... Побриться – и хоть сейчас на строевой
смотр. Надо будет, кстати, и впрямь изловчиться. За бороду во
внешнем виде меня пенять никто не будет, но в жару без неё удобней,
как по мне.
Тщательно выполоскал мыло из всего
снаряжения. Отмылся от него сам. Перекрыл воду. Хоть тут строители
этого места использовали старую-добрую механику с затвором, а не
сверхнавороченные приводы с датчиками и фотоэлементами... Вытерся
насухо большим микрофибровым полотенцем, повязал его себе на пояс
вместо набедренной повязки, и, собрав в охапку отжатую по второму и
третьему кругу сырую одежду, вышел к диспетчерской.
Рыкова-младшая обернулась на моё
появление, старательно делая вид, что ничего не происходит и вообще
она не при делах.
Но очень скоро её улыбка, прятавшая
лёгкую тень смущения, растворилась. Мордашка мелкой стала
задумчивой, будто решались интегралы с дифференциалами. Было видно,
что умная головка юного гения принимает какое-то судьбоносное
решение.
Напарница наблюдала за мной, покуда
развешивал сушиться форму на любых более или менее отвесных
вертикальных поверхностях. Уж не знаю, чего она ожидала, но, когда
я, оставив себе повязанное полотенце, уселся на кресло перед
блочным пультом управления, в глазках мелкой пробежало что-то
похоже на разочарование.
– Я вот что подумала, кашевар, –
задумчиво произнесла девушка. – Может, и мне освежиться? Тут и
впрямь не холодно. И сколько в такой жаре ещё предстоит находиться
– не знаю.