Впрочем, возможно никого убеждать и
не придется. Много лет назад Те Кахуранги и прочие библиарии
досконально исследовали мой разум и вытащили из его глубин всю
прошлую жизнь и все то, что я знал в нынешнем времени. Тогда мне
казалось, что я лишь читаю выдуманные книги и ничего более, но
очутившись здесь данную позицию пришлось пересмотреть. Библиарии
считали, что авторы из двадцать первого века на планете Земля
смогли узреть будущее и описать его. С их теорией сложно было не
согласиться. Мои знания стали секретным оружием ордена, его
величайшей ценностью и неудивительно, что в бытность учеником Те
Кахуранги столь много времени уделял тренировкам ментальной защиты.
Подобное знания не следовало открывать никому, кроме своих.
В Галактике сорок первого тысячелетия
с избытком страданий и боли, но совсем мало радости. В глубинах
своих свирепых душ Кархародоны также страдали, хотя не признались
бы в подобном никому и никогда. Виноватые без вины, мои братья в
тайне мечтали о том, что Изгнание когда-нибудь все же закончится и
мы получим прощения, хотя прощать нас было не за что. Одно
единственно суровое решение примарха Корвуса Коракса обрекло орден
на странствия во Внешней Тьме, продолжающиеся десять тысяч лет. Но
на Кадии сроки подойдут к концу, там наша судьба имеет шанс выйти
на новый, уже не столь безрадостный, виток.
Почистив «Рокот», я занялся болтами,
нанося на гильзы символы мощи. За этим занятием меня и отвлекли.
Надежные непробиваемые двери глушили посторонние звуки, но я
почувствовал гостя. Секундный импульс и из моего разума
выскользнула проекция акулы, вновь выступающая глазами и ушами. Она
легко прошла сквозь адамантиевые двери и через человека, стоящего
за ней. Я не удивился, когда узнал, кто именно решил почтить меня
своим вниманием.
* * *
Магистр Третьей роты Бейл Шарр
подошел к келье библиария Борея и остановился, рассматривая
символы, что нескончаемой вязью перетекали один из другого и оплели
весь проем, складываясь в красивый завораживающий узор. В середине
высоких дверей находилась широко раскрытая четырехметровая зубастая
пасть, выполненная из потемневшей бронзы и трофейных клыков.
Капитан не был псайкером и не понимал их силы, но даже он
почувствовал мощь, исходящую от знаков. Они напомнили ему древних
океанических хищников, затаившихся до времени и готовых броситься в
атаку. Борей превратил свое жилище в несокрушимую цитадель внутри
крейсера, и никто кроме него самого не знал, сколько времени ушло
на подобное.