Уже после ухода Бекетовой, Марк помог мне встать и мы попёрлись
обратно, к Красной площади. Слава богу, пока топали на встречу со
своей группой и воспитателем, это странное состояние пропало. Стало
значительно легче. Чисто физически легче. А вот морально...Морально
я пребывал в полном офигевании.
Что это, блин, за картинки были? И хорошо еще, что реально всего
лишь картинки. Живые, подвижные, но все-таки кадры, вырванные из
какого-то крайне занимательного фильма. Был бы целый фильм, я за те
минуты, на которые выпал из реальности, в себя бы хрен пришел.
Первая картинка – часы в мужской руке. Они лежали на ладони,
циферблатом вверх. Я видел их прямо перед своим носом. А значит,
рост мой был явно ниже нынешнего. То есть, детский рост. Потому что
у меня не было ощущения дискомфорта или неудобства. То есть я
смотрел на них вполне себе из комфортного, обычного положения. А
значит, можно предположить, что это воспоминание принадлежало не
мне, а деду. Деду, дедушке, дедуле…который теперь, значит, во время
бодрствования тоже решил подкидывать дровишек в и без того жаркий
костер мой очень "веселой" жизни. Воспоминание относилось к детству
Алеши. Это точно. И рука была... такая...знакомая, родная. Папина
рука... Ну, то есть в моем случае, прадеда. Мне просто вкинули
сцену, где Витцке держал эти часы, а Алеша их рассматривал.
Ладно... Хорошо... Сегодня просто кадры. А завтра? Завтра, что?
Сразу вся серия целиком? И по закону подлости, уверен, это
произойдёт в самый неподходящий момент. То есть мало того, что я
имею привычку трындеть по ночам всякое разное, а если верить словам
Бернеса, так иной раз весьма опасное, теперь еще вот такие номера
выкидывает подсознание дедушки. Я то никогда в жизни не был в
ситуации, чтоб мне показывали эти часы. И чужие мужские руки мне
никак родными казаться не могут. Я же не псих...
Кстати, вещица выглядела дорого. Я толк в этом знаю. Часы были
не советские. Это прямо железобетонно. Я не смог рассмотреть
надпись, имевшуюся на циферблате, но там точно что-то на
немецком.
Но и это ещё не все. Есть пункт номер два. Он гораздо интереснее
первого.
У меня, лично у меня
имею в виду, тоже имеется воспоминание, связанное…та-дам! С этими
же, блин, часами. Ну, или с очень похожими. Я видел их на руке
Клячина, когда впервые встретился с Бекетовым. Вот это и была
вторая картинка, возникшая перед глазами. Тогда товарищ старший
майор госбезопасности спросил у чекиста, мол, который час? Николай
Николаевич посмотрел и ответил.