— Димон, потише! Ты пугаешь её! —
произносит невесть откуда взявшийся точно такой же парень, как и
мой Ярослав. В смысле, не мой! Просто парень. Яр. И он вовсе не
мой! Абсолютно такой же внешности, как и Ярослав, в общем-то. Как
две капли воды. Только одежда на нём другая: светлая футболка с
известным лейблом слева на груди, которая уже была испорчена алыми
капельками крови. Близнецы. Сексуальные, сногсшибательные
красавцы-близнецы. Ай, блин! Этот — как зеркальное отражение
Ярослава. Даже тату такое же, только идёт по другой руке. Я уже
готова взвыть, честное слово! — Яр, всё в порядке?
— Да, — недовольно щурит глаза
Ярослав. — На неё заявляют права.
— Чернов, не пыжься так, она моя!
Даже есть подписанные ею бумаги об этом! — открывает свой рот
Аркадьич, обращаясь к вновь прибывшему. — Покажу, если надо!
— Правда? — спрашивает у меня тот,
другой. Как же там их называл Бориска? Раз того, что меня
придерживает за талию, и ладонь которого обдает жаром моё тело —
Ярослав, значит, этот, что стоит напротив — Кирилл, кажется. Да,
точно, Кир! Так говорил и этот черноглазый Дым. А я тушуюсь, не
зная, что ответить. Я действительно подписала что-то, что подсунул
мне Макс.
— Я… Я не знала, что подписываю!
Правда! Меня ввели в заблуждение! И, клянусь, завтра тот козлина
будет ходить в евнухах! — гневно шиплю я, вспоминая своего
благоверного.
— Плевать! — встревает Борис. —
Бумаги подписаны! Всё законно! Анна моя! Отведите её в дом! —
приказывает он.
— В смысле — законно? А я разве была
чей-то собственностью, чтобы переходить в твою? — спрашиваю я у
Аркадьича.
— Ты сама согласилась, сладенькая,
быть со мной до тех пор, пока я не посчитаю долг твоего мужа
полностью уплаченным, — гаденько улыбается этот противный хер,
протягивая ко мне свои ручонки. Я шугаюсь назад от его действий,
прижимаясь спиной к Яру. Тот снова начинает рычать.
— Ты говоришь, что она — твоя, —
начинает говорить тот, что с квадратной челюстью, а Борис кивает
головой, соглашаясь, — по каким законам ты её считаешь
присвоенной?
— По человеческим! — отвечает
Аркадьич. — Она добровольно подписала все бумаги.
— Тогда подотри ими себе свою
вонючую жопу, Жир! Нет такого закона у людей, чтобы ты мог считать
её своей собственностью! — хмыкает Дым.
— Тогда… Тогда… — начинает быстро
мыслить он, бегая своими мышиными глазками по мне и окружавших его
огромных великанов. Именно так эти ребята и выглядели по сравнению
со мной и Борисом.