По случаю предстоящего свадебного спектакля на Неве вторую неделю неустанно шло возведение ледяного дворца. И жители столицы ежедневно прогуливались по набережной, чтоб полюбоваться невиданным зрелищем.
дом канцлера А. И. Остермана
– Я рад, что Вы изъявили желание прогуляться. Погода нынче – благодать! Мороз и солнце. Прокатимся по набережной? – спросил Левенвольд, рассматривая через окно кабинета канцлера высившийся на Неве ледяной дом, – Нынче там весь Петербург! Вы только взгляните, Андрей Иванович, на это строение! Во истину, небывалое зрелище, какого ещё в столице не видывали!
– Прекратите, – поморщился Остерман, стягивая халат и рассматривая приготовленный камердинером кафтан с залоснившимися от старости рукавами, – Вы будто нарочно хотите меня позлить.
– Что такое?
– А Вы не понимаете?
Левенвольд предусмотрительно отошёл от окна и опустился в кресло напротив:
– Ах, да… Кажется, понимаю. Волынский…
У канцлера глаз дёрнулся в нервном тике:
– Волынский! Он, точно чума, распространился повсюду! Проник во все сферы влияния. Заполнил все ниши. Завладел всеми мыслями и делами государыни; теперь каждый её шаг – будь то развлечение или дело – продиктован его «гениальными» придумками! В этом он превзошёл Миниха и Бирона, вместе взятых.
– Простите, я не думал, что своей неловкой фразой так задену Вас за живое.
– Я задет за живое, как Вы изволили высказаться, отнюдь не Вашей неловкой фразой, – отмахнулся Остерман, – А тем, как этот неутомимый деятель, семимильным шагами взлетел по карьерной лестнице на вершину Олимпа!
Остерман отбросил кафтан и взял со стола папку, гневно потряс ею в воздухе:
– Вы только взгляните! Донесения из кабинета министров все сплошь пестрят его записями. Всюду, куда не сунься, везде он! Самый умный. Самый талантливый. И всё, то он знает! И, как императрице угодить, и как её позабавить, и чем удивить, и чем порадовать. На балах первый кавалер – Волынский. На заседаниях первый человек – Волынский. На докладе у государыни первый – опять Волынский. Царскую охоту провести – он. Устроить представление в зверинце – он. Раздобыть арабских скакунов, чтоб ублажить Бирона – всегда он. Ружья по всем комнатам у окон расставить, чтоб государыня могла ворон стрелять – опять его затея. Как говорит русская пословица, и швец, и жнец, и на дуде игрец!