Он, наверное, думал, я и слов-то таких не знаю.
На санитарное дежурство я заступал к шести вечера и отдохнуть, конечно, не успел. Не расслабишься, когда такие события. Я взял в санчасти перезаряженную аптечку, сел в вездеход, но поехал не к дворцу, а на летное поле. Сначала посмотреть, как там наши заговорщики.
Все оказались в сборе: оба экипажа, хмурый Акопов, сосредоточенный Чернецкий, четверо спецназовцев – трое рядовых и немолодой сержант, полковник Газин и капитан Петровичев. Обступили трехмерную карту пещеры-«хранилища» и тыкали пальцами, что-то согласовывая.
Мне никто особо не обрадовался. Как всегда. Правда, капитан против обыкновения пожал руку и даже выдавил нечто вроде кривой улыбки… Поднялся и ушел в сторону каньона вертолет спасателей. Полковник начал говорить – и осекся. Он глядел через мое плечо, и выражение лица у него было сложное.
Со стороны города к нам шел Тунгус.
Великий вождь, облаченный в парадную расписную тогу, смотрелся беззаботным, словно на прогулку собрался. И никаких признаков болезненного состояния. Рослый пятидесятилетний красавец, запрограммированный природой на долгую счастливую жизнь.
Земляне изобразили приветственные жесты, кому какие положено, а мы с полковником, обозначив взгляд в глаза вождю, сунули в рот по зубочистке: говори с нами, о, великий, мы внимаем.
– Давно хотел полетать, – сказал великий. – Самое время.
Полковник нервно прожевал зубочистку и чуть не проглотил ее.
– Давайте говорить, как принято у вас, – разрешил вождь. – Нет времени для церемоний. А ты молчи. И ты тоже.
Он указал на Петровичева и Акопова. Экипажи и солдат вождь просто не рассматривал, да те и не рвались в собеседники.
– Господин великий вождь, разрешите обратиться к товарищу полковнику? – ляпнул Петровичев, взяв под козырек.
Господин великий вождь гавкнул на капитана так, что тот едва не упал.
Местный смех это гулкое уханье, похожее на собачий лай; в исполнении Тунгуса тянуло примерно на сенбернара. Я чуть не оглох.
Не знаю, что уж там напереводил вождю транслятор, может, с титулами намудрил, или сама ситуация его рассмешила.
– Иди, лезь на свою вышку, – разрешил вождь. – Начальник тебя отпускает.
Поднял руку Чернецкий, но спросить ничего не успел.
– Останется этот, – вождь ткнул в одного из спецназовцев, на вид самого молодого.