– Да, с
Капитоновым у меня нормально взаимоотношения
развиваются.
– Одна просьба,
Марк Борисович. Держите меня в курсе всего, пожалуйста. Я слишком
часто здесь появляться не буду в ближайшее время, так что вы меня
не забывайте.
Интересно, будет
ли он метить на более высокую позицию? Пока промолчал и, вроде,
предложенным местом остался доволен, и против Медведева не
возражал, но кто знает, что будет дальше. Сейчас очень многое будет
зависеть от Суслова. Вернее, от продолжительности его
жизни.
– Ну что, я пойду
к Андропову?
– Давай, –
озадаченно отвечает Гурко, и я представляю, как он раскладывает
пасьянс, но вместо игральных карт перед ним лежат фотографии членов
и кандидатов в члены политбюро.
– Разрешите, Юрий
Владимирович?
– Заходи, – кивает
он.
Я иду по большому,
внушающему уважение кабинету. Я тут уже бывал, ещё в бытность
Черненко. Светлые деревянные панели, длинный стол, мягкий ковёр,
графин с водой, лампа с зелёным абажуром, как у Ленина. Строгая
советская роскошь, призванная вызывать дрожь у всякого, попавшего
сюда.
Андропов
показывает на стул у приставного стола, и я послушно
присаживаюсь.
– Егор, ты с ума
сошёл? Зачем поссорился с Леонидом Ильичом.
– Я в принципе не
планировал, – пожимаю я плечами. – Под горячую руку
попал.
– А что ты ему
сказал?
– Сказал, что
Романов приведёт нас в тупик и не сможет провести нужные нам
реформы.
Андропов снимает
очки и внимательно на меня смотрит.
– Ты что про НЭП
говорил и про частную собственность? – спрашивает он после
паузы.
– Нет, конечно. До
этого не дошло. Да и… зачем…
Повисает тишина. Я
рассматриваю белые присборенные, как в театре шторы.
– Я думаю, тебе
надо не мелькать и отсидеться, не высовываясь.
– Я тоже так
думаю, – киваю я. – Да, я и не против. У меня дел с «Факелом»
столько, что в шапку не соберёшь. Помотаюсь по командировкам в
ближайшие пять месяцев. Это организации на пользу
пойдёт.
– Почему
пять?
– Так в конце
января, думаю, начнутся перемены. Вы же не передумали, Юрий
Владимирович?
– Какие перемены?
– хмурится он.
– Я полагаю, что
сейчас Брежнев никуда не уйдёт, потому что с Романовым у него вряд
ли получится.
– Почему? – по
старой гэбэшной привычке прищуривает глаза Андропов.
– Я боюсь, в
ближайшее время в Ленинграде произойдут серьёзные разборки
криминала, как в Грузии были, помните? И помните, что руководителю
республики за это сделали? А в Ленинграде у нас и диссидентов
много. Боюсь, они тоже могут выкинуть какой-нибудь фортель, чтобы
подмочить репутацию первому секретарю. Впрочем, с этим я ничего не
могу поделать.