– Видел, видел! – испуганно закричал я, опасаясь, что он сломает мне ключицу.
Он убрал руку и, сжав челюсти, посмотрел на здание.
– А это видел? – кивнул он на спутниковые тарелки на крыше. – Я давно за ними наблюдаю… Суки! – продолжил он, обессилено сев в мокрую траву. – Каждый божий день ровно в два часа они выходят из этого здания и заходят туда. Сечёшь? – он посмотрел на меня. – А через час возвращаются обратно. Каждый божий день! – он рубанул рукой. – Ровно в два. Как роботы!
Он достал сигарету и помолчал.
– Ты форму видел? Военная! Только погоны сняли. Маскируются! – он достал зажигалку и помял сигарету. – Затевают что-то уже давно… – он пощёлкал зажигалкой, попытавшись прикурить. – Тарелки эти блядские понаставили.
Так и не прикурив, он перевёл взгляд на доки:
– Космос слушают, – он снова перешёл на сдавленный шёпот. – Дружков своих ждут. По телеку вчера сказали – летят уже, баста! А я ведь давно уже за ними наблюдаю.
В его глазах блеснули грозные огоньки. Оглядев деревья, он пристально посмотрел на меня:
– А? Что скажешь?
– Охранники, наверно? – неуверенно предположил я, прикидывая, есть ли у него пушка. – Обедать ходят? – проанализировал я. – Тарелки – телевизионные, наверное? – я посмотрел снова на здание.
Он поёжился, словно от холода:
– Охранники? – прошептал он напряжённо. – Да эти суки там точно что-то крутят. Климат меняют! Я всё время мёрзну… Или, думаешь, это русские тут напустили морозу?!
– Это вряд ли, – успокоил я.
– Охранники… – пробормотал он, и вдруг схватил меня за грудки. – Так ты с ними заодно, что ли? – просипел он, выкатывая глаза. – Охранники?
Подбираясь к горлу, он сдавил ворот ветровки вокруг моей шеи, и опустил руку, нащупывая чехол на поясе. Я дёрнулся назад. Мы покатились по траве с пригорка вместе.
Толкнув его, я вскочил на ноги и бросился бежать через кусты к дороге.
«К чёрту, в конце концов, эти снимки», – подумал я. – «В следующий раз как-нибудь!» – решительно бросился я к велосипеду.
Вскочив на педаль и не оглядываясь, я припустил в сторону моста.
Достигнув Бэдфорд-авеню, снова выбрался к реке.
Сквозь нагромождения ажурных трапециевидных пролётов тянулся в сторону Манхэттена – Вильямсбургский мост.
Свернув в переулок, я зарулил в ближайший «Тако Беллз», и, заказав двойной сэндвич из тортильи, присел у окна, проверяя почту.