– Бери! – с нажимом сказал Егор Васильевич. – Симку твою восстановили, можешь смело пользоваться. Родители волнуются, наверное?
Так и есть. Если мама не может до меня дозвониться, у неё всегда паника. Как выпровожу Романова, позвоню ей в первую очередь.
– Спасибо, Егор Васильевич, – взяла в руки коробку и открыла её, чтобы достать телефон. – Вы очень добры.
У меня чуть глаза на лоб не вылезли, когда я увидела, что там за аппарат. Я не привыкла к таким дорогим вещам, поэтому сразу же отложила телефон в сторону, боясь его уронить, и занялась пакетом из ресторана. Сегодня была моя очередь ухаживать за гостем. Я быстро вскипятила чайник и разложила свежую выпечку по тарелкам.
Всё это время мы провели в полнейшем молчании. У меня руки ходуном ходили от тревоги. Мне казалось, что я просто тяну время, чтобы избежать разговора с Романовым, но в то же время понимала, что чем быстрее мы поговорим, тем быстрее он оставит меня одну.
– О чём вы хотели поговорить? – присев, наконец. за стол, спросила я, потому что сил уже ждать не было.
– О тебе и обо мне, – произнёс Романов, отхлебнув кофе. – О нас с тобой.
Снова повисло неловкое молчание. Романов нарочно выдерживал паузу, чтобы вывести меня из себя окончательно. Он ел булочки, а я даже вздохнуть нормально не могла. И смотреть на него было невыносимо.
– Моё предложение остаётся в силе, – продолжил Егор Васильевич. – Думаю, в таком случае я смогу тебе помочь. Я дам тебе денег, Женя.
– Можно подробнее? Что вы имеете в виду?
Мне нужна была конкретика. Прайс – если можно так выразиться. Я была и так согласна на всё, но более чёткое понимание ситуации дало бы мне понять, потяну ли я этот расклад.
– Ты же уже не маленькая? Так к чему эти вопросы? – Егор Васильевич придвигается ко мне вплотную и проводит пальцами по моим губам. У меня дух захватывает от этого мужчины и трясутся поджилки. Я неосознанно облизываю губы, вспоминая наш вчерашний поцелуй. – Завтра мы с тобой улетаем из города на десять дней, – порочным шёпотом произносит мужчина. – Только ты и я.
– Но я...
Пытаюсь напомнить ему, что у меня нет теперь паспорта, и вообще, я не рассчитывала, что он так скоро захочет меня поиметь. Мне нужно было немного времени, чтобы смириться с неизбежным, признать, что я продалась как потаскуха, но Романов ждать не привык.