Он трубки, подведенные к рукам
пленника, поправлял.
Рядом с ним еще пара громил. Они
крепили сухого мужчину к столу застежками.
Видимо только недавно перетащили для
финальной процедуры; собирались остатки слить.
Еще трое у дверей с противоположной
стороны: кривомордая толстая девица и два молодых тонкокостных
парня. Они в картишки перекидывались на еще одном столе для забора
крови.
И того шесть бойцов в помещение. И
четырех еще убил. Маловато получалось, всего десять. Должно быть
больше.
Меня как будто бы услышали: из
дальнего прохода еще двойка вышла, стеклянные тары для столешниц
тащили.
– Валет! – крикнул, руки рупором
сложив. – Говорят, что ты меня искал?
– Говорят, что кур доят, – отозвался
высокий, ко мне разворачиваясь. – А коровы яйца несут.
Валет на «моровой диете» сидел:
характерные синие пятна, как румянец, на щеках и посиневшие же
губы. К нехорошему пристрастился – зависимость поимел.
Надо осторожнее быть, на людей без
таланта моровая пыль как «ускоритель» действовала.
Если Валет принимал недавно, он может
быть до опасного быстрым. А нам такое совсем не по вкусу…
Высокий оглядел меня.
Чуть сдвинулся. До противного
движения резкие.
Передвинулись и остальные. Те, что
банки стеклянные таскали, опустили их. Теперь внимательно
слушали.
Ребята за столом карты в стороны
отложили, подобрались – ожидали что Валет сделает или скажет.
Ну вот захватил все внимание…
Наверное, надо было им тупо затылки магобоем стричь
начать.
Это было бы рациональнее.
– Погоди, парнишка, –
добродушно сказал Валет.
Он вытащил из нагрудного кармана
набор фотокарточек, перебрал их. Когда последнюю увидел, его
озарило.
– О! Михаил Андреич,
приветствую, – радостно кивнул и губы рукавом утер. – Вижу
наручников нет, значит самостоятельно пришли. Это приятно, за ум
наконец-то взялись… Ну, не вечность же бегать. Добровольность –
дело хорошее. А где Тихон и Семеныч?
– Там, – махнул рукой.
– Снаружи склада?
– Снаружи
жизни…
– Сгубили их что ли? – в ужасе
протянул он.
– Ага.
– Да, вы, Михаил Андреич, злоде-ей! –
с осуждением он покачал головой. – Не дело так поступать! Это
плохо… Все ребята хорошие были, и мух не обидят. Зря вы. Нет, ну,
конечно, они стукали всяких, но тут уж кто без греха… Иного
возьмешь, говоришь ему, говоришь, а он ни мора единого не понимает.
Смотришь в его морду тупорылую и хрясь кулаком. И все сразу понял.
Да что ж я вам рассказываю – вы ж из такой же породы…