Юный казак обернулся и увидел стоящего за собой человека в
странном одеянии, того самого, что одним взмахом руки десятки собак
убивал. Встретился с глазами незнакомца и не поверил собственным.
Зрачки незнакомца были белыми как молоко. Генка нервно
сглотнул.
- Я тебе сказал, выплюнь снег! Куда глотаешь, идиот! Ты что
оглох и не слышишь меня? – строго, без злобы в голосе спрашивал
белоглазый незнакомец.
- Слышу, - ели заставил себя заговорить Генка. – Но мне нечего
выплёвывать. Когда вы приказали это сделать, я уже всё выпил.
- Что? – неожиданно для Генки, удивился незнакомец. – Говоришь,
ты отправил в рот целую пригоршню здешнего снега, и она так быстро
растаяла, что к моей повторной просьбе стала водой?
- Извините, но я её выпил ещё до того как вы первый раз
попросили сплюнуть, - поправил Генка и незнакомец недоверчиво
уставился на него, - Мне жарко, очень жарко, - расстёгивая на
вороте ещё одну пуговицу, признался парень.
- Что? Жарко? – переспросил незнакомец, всё ещё недоверчиво
глядя на него, грациозно снял перчатку со своей руки и тыльной
стороной ладони, прикоснулся ко лбу Генки, - Ай! Фу-фу! – с тихим
возгласом он отдёрнул ладонь, начал на неё дуть, словно обжёгся. –
Невероятно, - удивлённо молвил он. – Ты один из новобранцев? Откуда
получил распределение к нам?
- С Кубани, - всё ещё изнывая от жары, ответил Генка.
- Вот как, это многое объясняет. Ладно. Сейчас не время с этим
разбираться. Вставай и следуй за мной.
Молодой казак с трудом поднялся и пошел, еле передвигая ноги от
усталости за белоглазым незнакомцем. По одной только осанке,
идущего впереди, Генка понял – это дворянин чистых кровей. Только
потомственные дворяне всегда ходят, ровно держа спину и не
сутулясь, только на дворянина что не одень, всё будет сидеть по
фигуре.
- Иван Михайлович, - обратился ещё один белоглазый человек в
таком же облачении, но более скромном. – Мы очистили все вагоны,
раненые перемещены.
- Хорошо, Глеб Тихонович, - учтиво кивнул стоявшему на
перевёрнутом вагоне человеку Иван Михайлович. – Много погибших?
- Проще сказать, сколько выживших, - с печальным вздохом ответил
Глеб Тихонович, грациозно спускаясь с вагона и не обращая
совершенно ни какого внимания на, шедшего за Иваном Михайловичем,
Генку. – В каждом вагоне всего от трёх до пяти выживших.