— Приятного аппетита, — пожелала я, доставая свою порцию из шкафа и садясь за стол, — садись, Том, у меня к тебе несколько вопросов.
Он проглотил то, что успел уже прожевать, и кивнул.
— Конечно, мисс. Старый Том всегда к услугам маленькой леди.
— Вот и славно, — улыбнулась я, — потому как маленькая леди хотела бы освежить свою память о том, кем она является. Потому что, боюсь, некоторые знания после падения перемешались у меня в голове. И никого другого, кто лучше бы это знал, кроме тебя, мне и не сыскать. Поэтому садись и рассказывай всё, что ты знаешь о моей семье.
Слуга запричитал, сетуя на мою травму, и, налив себе чаю, сел рядом со мной.
Я же принялась за еду. Надеюсь, леди Тремейн имела в виду, что я не могу есть с ними, а не могу не завтракать вообще. Потому что на такой подвиг у меня выдержки не хватит. Двадцатилетний девичий организм требовал еды!
— Итак? — подтолкнула я его к нужной мысли. — Мы находимся в доме моего отца…
— Ох, бедный барон Элейн! — тут же запричитал мужчина, смотря на меня с жалостью. — Оставил вас на растерзание этим мегерам! Зачем только женился на новой госпоже! И ведь вы были совсем крошкой! Мы ещё не успели оплакать вашу матушку!
Я вздохнула. Во всех богатых домах слуги всегда говорили всё, что думали, и о своих хозяевах нередко отзывались нелестно. Но такое открытое пренебрежение… Страшно подумать, что будет, если мачеха услышит подобные разговоры — вмиг выставит. А мужчина уже слишком стар, чтобы справиться самостоятельно и заново начать свою жизнь за пределами дома, в котором, по моим прикидкам, он провёл всю жизнь. Уж Мариэллы точно!
— Том, прошу тебя, не отзывайся при мне о моей мачехе и сёстрах такими словами. Они моя единственная семья, и мне это неприятно слышать.
— Так они же вас…
— Это неважно, — перебила его, — просто сделай, что прошу.
Он насупился, но всё же кивнул.
— Итак, мы в доме барона Элейна, который… умер уже…
— Два года назад, — подсказал мужчина. — Неужто вы этого не помните, мисс?!
— Помню, но смутно. Боюсь ошибиться. Я тогда много плакала, и дни слились для меня в один, — выкрутилась я. — Расскажи, почему у нас нет денег.
— Так хозяйка же всё потратила! — всплеснул руками мужчина. — Вот всё, что было, всё и потратила! А ведь мы жили хорошо! И штат слуг был, и дом один из самых знатных! Всех уволила! Всех! Один я согласился за еду работать! Тьфу!