Что делать? Понятно, что Вадим не
сможет надеть ботинок, в котором плещется лужа не с самым приятным запахом. Но
у меня не обувной магазин, предложить ничего не могу. И даже не могу предложить
компенсировать материально, потому что стоимость его обуви даже мне,
неискушенной, видится заоблачной. Идеально отстроченная кожаная подошва с
оттиском бренда, идеальный верх, сияющий благородным блеском, говорили сами за
себя.
Единственное, что в моих
возможностях, предложить ему тапки Платона. И это было бы очень кстати. Сама
выбросить я не смогу, а они будут болью утерянного счастья колоть сердце каждый
раз, как наткнусь на них. А так пусть Вадим дойдет в них до своей машины и едет
в магазин. Если, конечно, не побрезгует надевать обувь с чужой ноги.
Да и представить этого щеголеватого
молодого человека, заходящего в дорогой магазин и разношенных тапках, весьма
проблематично. К тому же, у нас нет настолько дорогих магазинов, чтобы
удовлетворили его запросы. В общем, как ни посмотри, ситуация просто дрянь.
Не сомневаюсь, что вид у меня был
такой, будто я готова грохнуться в обморок. Слезы, которые и так практически не
высыхали на глазах, снова готовы были политься ручьем. Мне ведь сейчас много не
надо – нервы на пределе. И Вадим понял, что доводить меня до крайней точки себе
дороже обойдется. Он выдохнул.
– Ладно, малышка! Это всего
лишь обувь. Правда, очень дорогая, дизайнерская. Но она не стоит твоих слез.
Сгоняй в ближайший магазин, купи мне тапки, а это …, – он брезгливо
отшвырнул ботинок, – Захвати с собой, выбросишь возле помойки. Пусть хоть
бомжам праздник будет. На карточку. Пин-код восемь – девять – три –один.
– Нет-нет! Замахала я руками. Я
сама куплю, – воскликнула я, ожившая от того, что проблема решилась вот
так просто. Если не учитывать, конечно, того фактора, что мне опять жутко
стыдно перед Вадимом.
– Ага-ага, и потом вы с котом
умрете от голода, – скептично ухмыльнулся он. – Делай то, что тебе
говорят.
В голосе прозвучали раздражительные
нотки, и я, от греха подальше, понеслась выполнять поручение.