— Что того?
— Фьють и смотался. Схватил рюкзак из кузова и в сопки. Я думал,
там теплые вещи лежат. Не было времени и возможности
разбираться.
— И что? Неужели за тобой никто не пошел?
— Водитель решил остаться ненадолго и выпить вместе с местными,
но я то знал, что пока они ящик водки не выжрут не остановятся и не
хватятся меня. Не в первый раз с ним ездил.
— А что бежал-то?
— Не мог я больше в зону возвращаться совсем меня там
заклевали.
Меня осенила неприятная догадка.
— Уж не насильник ли ты? — я даже приподнялся, оторвав спину от
подушки.
Андрей выпучил свои, и без того большие, глаза.
— Нет-нет, я бы такой грех. Ни за что. Что вы такое
говорите.
— По какой статье отбываешь?
Латкин встал вытянулся по струнке будто отчитывался перед
лагерным начальством и глядя перед собой громко выпалил:
— Статья сто девяносто прим. Распространение заведомо ложных
измышлений, порочащих советский государственный и общественный
строй.
Мои брови невольно приподнялись, а Латкин продолжил:
— Систематическое распространение в устной форме заведомо ложных
измышлений, порочащих советский государственный и общественный
строй, а равно изготовление или распространение в письменной,
печатной или иной форме произведений такого же содержания.
— Ни хрена себе, так ты антисоветчик? Вот это да! Разве
антисоветчики не идут по семидесятой статье?
Все взрослое население Союза знало что, приговор по семидесятой
статье это одно из самых презираемых в народе наказаний.
— Нет, семидесятая – пропаганда или агитация, содержащие призыв
к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти. а равно
распространение или изготовление или хранение литературы того же
содержания. У меня ничего такого не нашли.
Он смог меня удивить. Я почти не сомневался в том, что передо
мной стоял самый настоящий антисоветчик. Диссидент.
Почему? Да просто потому что никому в голову не придет учить
наизусть эти статьи уголовного кодекса и различия между ними.
— И сколько тебе дали за то, что ничего не нашли?
— Полных три года. И мне еще повезло.
— А что тебя в СССР не устраивало?
Он смог меня удивить. Я почти не сомневался в том, что передо
мной стоял самый настоящий антисоветчик. Диссидент.
Почему? Да просто потому что никому в голову не придет учить
наизусть эти статьи уголовного кодекса и различия между ними.