Я едва справилась с порывом сейчас же погладить его, приласкать… «Могучий Тарелл, третий среди вождей» – завертелись в голове слова Уорла… Было до жути приятно, даже не знаю, как выразить… Вот он – сильный, властный альфа племени, совсем близко и хочет от меня столь малого за все, что дает и делает.
Не помню, когда после смерти мамы было так хорошо, так светло на душе… Я успела привыкнуть к мрачным тучам, вечно нависавшим над любым позитивным событием в судьбе. Спутникам горя, напоминавшим о том, что самое дорогое, самое любимое существо больше никогда не разделит со мной радость. Обесценивающим все щедрые дары фортуны.
И вдруг сейчас эти предвестники грозы расступились, давая путь ливню солнечных лучей счастья, восторга.
Не ушли, не пропали совсем, но наконец–то позволили вздохнуть полной грудью, не стиснутой канатом тоски. На время освободили от горечи, неизменно отбрасывающей к пережитой потере…
Я собралась было ответить Тареллу, но автобус затормозил, и улыбающийся Тет распахнул дверь.
Сиреневатая тьма поселка канов, непривычная моему глазу, едва рассеивалась россыпью неверных световых пятен в окнах некоторых домов, еще не захлопнувших ставни.
Здесь ночь казалась не такой, как в городе. Естественной, живой, настоящей.
Тет ухмылялся с таким видом, что я невольно оценила себя с ног до головы. Вроде бы одежда в порядке. Да и Тарелл выглядел вполне себе прилично… даже для нагого… Но через долю секунды дошло! Тет узнал о нашей страсти по запаху. Я с огромным трудом справилась с порывом немедленно свернуться клубочком в углу автобуса, спрятать глаза и не выходить.
Удушливый жар бросился в лицо, еще недавно прохладное.
Краем глаза заметила, как Тарелл проследил за мной, за моими руками, против воли обнявшими себя… взглядом, упершимся в пол… повернулся к Тету. Лицо брата альфы мгновенно поменяло выражение. Он посерьезнел, даже будто бы немного расстроился, наклонился, замерев в позе подчинения. Тарелл мягко подтолкнул меня к двери автобуса. Я сделала несколько робких шагов и… только потом ошеломило понимание…
Тет, Индира, невесть как нарисовавшаяся в ночи, и еще добрых тридцать–сорок канов, приветствовавших наше прибытие, демонстрировали позу подчинения… не Тареллу… мне…
Приступ неловкости поначалу вынудил замереть у ступенек автобуса. Но стоило ощутить жаркое тело альфы канов, прислонившееся к спине, я словно посмотрела на все другими глазами. Плечи сами собой расправились, грудь выпятилась вперед, подбородок вздернулся, я без толики смущения встретила десятки взглядов, исполненных уважения… повиновения.