Дедушка похлопал меня по спине, улыбнувшись, но в его глазах
была серьёзность. Его привычная уверенность казалась теперь
особенно важной.
— Деймон, не забывай, ты за главного. Держись, сынок. Мы скоро
вернёмся.
Мама поцеловала меня в лоб, её глаза были полны беспокойства и
любви. Она старалась быть сильной, но я чувствовал её тревогу.
— Береги себя, и помни, что мы всегда с тобой, даже если нас нет
рядом.
Повозка тронулась, и я смотрел, как она медленно удаляется по
пыльной дороге. Сердце сжималось от не понятной тревоги, надеюсь
они доберутся без каких-либо напастей.
Бабушка Хильда вышла из дома и встала рядом со мной, её лицо
было спокойным, но я видел, что она тоже беспокоится. Она всегда
была тихой, но сильной женщиной, и её присутствие придало мне
уверенности.
— Деймон, — мягко сказала она, — не волнуйся за них. Они
ненадолго, скоро вернуться, не успеешь и оглянуться.
Я кивнул, соглашаясь с ней. Проводив взглядом последний раз
удаляющуюся повозку, я направился в дом размышляя о том, что нужно
усилить тренировки. Если я хочу сильней и выжить в этом мире,
полном интриг и предательств, я должен стать лучше.
Я вошёл в дом, быстро убрался и направился в задний двор, где у
нас было небольшое тренировочное пространство. Подняв деревянный
меч, я начал выполнять упражнения, заученные еще в прошлой жизни.
Каждый удар, каждый блок и движение я отрабатывал с максимальным
старанием. В моих воспоминаниях были десятки стилей фехтования, но
рефлексы нынешнего тела не были приучены к ним. Я еще не чувствовал
меч продолжением своей руки, поэтому мне оставалось только больше
тренироваться.
*****
Проснулся я от громких криков и ругани на первом этаже нашего
дома. Резкий грохот и звуки ломающейся мебели долетали до меня
сквозь сон. Сердце начало бешено колотиться, когда я услышал голос
бабушки, умоляющий кого-то уйти.
— У нас почти ничего нет! — кричала она, её голос дрожал от
страха.
Каждое слово, произнесенное ею, словно кинжалом вонзалось в моё
сердце. Я понял, что что-то ужасное происходит, и внезапный страх
за нее охватил меня. Затем послышался болезненный вскрик, и я
почувствовал, как что-то внутри меня оборвалось. Без лишних
раздумий я вскочил с кровати и бросился вниз, перепрыгивая через
две ступени сразу.
На первом этаже я столкнулся с ужасающей картиной: двое воинов
находились помещение, один из них обыскивал комнату, грубо сваливая
всё ценное на середину. Второй же стоял над телом бабушки, с
улыбкой на лице. Она лежала на полу, мёртвая, её глаза были широко
открыты, но блеска в них уже не было. Эта сцена разорвала моё
сердце и разожгла ярость, про которую, как мне казалось, я уже
успел забыть.