— Ты выйдешь без брони и оружия, одновременно с тобой выпустят
прайд храккаров – степных львов. Оружие против них будет на
середине арены, на одинаковом расстоянии от тебя и зверей. Но как
ты сам понимаешь, звери быстрее, ты не сможешь успеть первым. Там
тебя ждёт смерть, суждено быть заживо съеденным. Но мой господин
великодушен, он приказал мне рассказать тебе обо всём, вдруг ты
придумаешь, как победить.
Я слушал его, чувствуя, как внутри меня нарастает ярость.
— Ещё мой господин просил передать, если ты выиграешь сегодня и
не умрёшь, он по-настоящему тебя наградит, когда мы вернёмся домой.
Думай, Деймон, как не сдохнуть. Честно, ты мне симпатичен, не
хотелось бы потом тебя в виде говна отскребать с земли на
арене.
— Ты знаешь, Гилмар, ты всегда умел поддержать в трудную минуту,
— бросил я ему вслед, когда он уходил. — Надеюсь, твою рожу я тоже
когда-нибудь отскребу с арены.
Он только посмеялся, не обращая внимания на мои слова.
— Мерзкий ублюдок, — пробормотал я, глядя ему вслед. — Тебе бы
самому попасть на арену и почувствовать, что это такое.
Я начал думать о том, что могу сделать для выживания в этой
ситуации. Прокручивая план раз за разом в голове, я чувствовал, как
он всё больше мне нравится. Сначала я подумал о том, как
использовать свою силу и скорость, чтобы обмануть зверей.
— Ирония судьбы, — пробормотал я себе под нос. — В прошлом мире
я боролся с демонами, а здесь мне приходится сражаться с людьми,
которые хуже демонов.
Мой взгляд упал на двери, через которые гладиаторы выходили на
арену. Многие из них уже не вернулись. Я понимал, что вероятность
выжить невелика, но у меня был план. Оскалившись, я подумал: "Мы
ещё посмотрим, кто сегодня умрёт".
Прошло немного времени, и ко мне подошли стражи. Они открыли
клетку и холодно сообщили:
— Твоя очередь, Жнец, — сказал один из охранников, пришедших за
мной.
Я поднялся с натянутой улыбкой на лице и направился к выходу на
арену. В моей душе бушевала ярость, смешанная с горечью и
презрением. Толпа, которая ещё вчера превозносила меня как героя,
теперь кричала от радости, предвкушая мою мучительную смерть. Эти
люди жаждали крови, и ничто другое их не интересовало. Они были
отвратительными хищниками, питавшимися страданиями других.
Великие мастера, сидящие на своих высоких трибунах, решили
ублажить своё эго, устроив этот кровавый спектакль. Их интересовала
лишь собственная власть и развлечение, и я был для них всего лишь
пешкой в этой игре. Мой отец, который бросил меня и забыл, тоже
заслуживал моего презрения. Из-за него я потерял родного человека и
оказался в рабстве. Этот мир был жесток, и я сам стал частью этой
жестокости. Но я не собирался сдаваться без боя.