- Тридцать килограмм, - зафиксировал Бесчастнов. – Теперь восемнадцать… Есть. Шесть восемьсот.
- Это максимум, - сообщил я.
- Хорошо, - сказал товарищ генерал-лейтенант. - Теперь снимай, я попробую.
- Во избежание? - спросил я.
- Именно, - буркнул генерал-лейтенант. – А то знаю я вас, архаровцев. Нет уж, принял решение – выполняй до конца. До самого донышка. Тогда и краснеть не придётся. Запомните это, молодой человек.
- Знаю, - сказал я. – Это как в футболе. Если нападающий выскакивает с вратарём один на один, то вратарь в долю секунды должен принять решение: или бросаться нападающему в ноги, или оставаться на месте, надеясь, что защита выручит или он сам промажет. Первое предпочтительней, но дело не в этом. Приняв решение, нужно его выполнять. Задёргался, передумал на середине, сдал назад – гарантированная плюха.
- Интересное сравнение, - сказал Алексей Дмитриевич. - Играешь в футбол?
- Играю. Вообще, дружу со спортом.
- Надо же. Прямо какой-то пионер из светлого коммунистического завтра, - заметил Бесчастнов, даже не подозревая, насколько он близок к истине.
Хорошо, что бабушка соорудила сбрую с большим запасом – таким, что подогнать её можно было практически под любой размер. Во всяком случае, на весьма крупного пожилого мужчину, каковым являлся председатель КГБ Узбекской ССР товарищ Бесчастнов Алексей Дмитриевич, она налезла.
- Ну, попробуем, - бодро сказал генерал и влез на весы. – Наташа, будь добра…
- Ага, значит, опять доверяете, товарищ генерал-лейтенант?
- Язва, - добродушно заметил Бесчастнов. – Взвешивай, давай.
- Сто двадцать четыре килограмма, - сообщила Наташа, передвинув гирьки весов. – Неплохо.
- Да уж… Где тут поворачивать? Здесь? – Алексей Дмитриевич взялся за верньер.
- Здесь, - подтвердил я. – Только плавно.
- А в нашем непростом деле только плавность и нужна. Плавно спустимся с горы… - он медленно повернул верньер сначала на «два», потом, чуть помедлив, на «три».
- Ого, - сообщил. – Легко как стало! Словно килограмм тридцать сбросил!
- Больше, - сказала Наташа. – Ваш вес сейчас – восемьдесят семь килограмм.
Радуясь, как ребёнок, товарищ генерал-лейтенант испытал антиграв полностью, доведя напряжение антигравитационного поля до максимума и чуть ли не прыгая от ощущения лёгкости во всём теле.
Однако прыгать не стал. В особенности, когда я объяснил ему, что масса тела при этом остаётся прежней.