…В новом сне она бегала вместе с Димой и Светой вокруг дерева,
играя в догонялки, и она не боялась, что они заблудятся в
лесу-путанике. И они все так смеялись, что она порой побаивалась,
не рассмеяться бы ей, спящей, вслух… Потом приняла факт, что она и
во сне, и со стороны сна, и огляделась. Где-то неподалёку гуляла
Миранда, и Дима замахал её рукой: «Иди к нам!» А Света
обрадовалась, пискнула нерешительной девочке: «Мы здесь, Миранда!»
И только Эктор сидел у погасшего костра и смотрел, как они все
радуются. И во сне Наташа услышала его голос, а в нём настоящее
удивление: «Я не думал, что тебе приснится Миранда…»
…Открыла глаза в утро, седое и туманное. Прямо как у поэта.
Яркая зелень леса стала неясно-сероватой, но ощутимо
успокаивающей.
Эктор спал на её руке, раскрывшись – откинув от себя край плаща,
которым она инстинктивно укрывала его всю ночь. Но сейчас не
пошевельнулась. И сама-то чувствовала горячечный жар, который
невидимым облаком окутывал их обоих... Ничего себе, как она к
утру-то разогрелась. И ведь спали они под тем же единственным
плащом.
Глядя, как ленивые серые струйки дыма затейливо свиваются,
стремясь от костра кверху, Наташа мысленно покачала головой. «Ну и
ну… Вот, значит, как… Когда я волнуюсь или боюсь, Эктор моей силы
не получает? А когда спокойна или чему-то радуюсь, он может брать
её столько, сколько сумеет?»
Вокруг её костра все ещё спали. Старый эльф, видимо, за ночь
замёрз немного. Сжав плечи, он кутался в данный ему волками плащ, и
Наташа, глядя на него с сочувствием, думала: «Почему он не
использовал какое-нибудь заклинание для тепла? Или он таких не
знает? Или я не понимаю, как работает магия…»
Миранда и Света спали под… нет, внутри плаща. Уж им-то точно
было тепло.
Возле следующих костров уже поднимались воины, приводили себя в
порядок; уходили куда-то по двое и возвращались с охапками
хвороста. То к одному, то к другому подходил Аедх, коротко говорил
о чём-то и уходил к другим. Раз он застыл, глядя – судя по еле
различимой покатости, вниз – то есть на пройденный путь. В другой
раз он подошёл ближе к их костру и снова уставился в ту же сторону.
И девушка вдруг подумала, украдкой разглядывая его осунувшееся
лицо: «Он думает о тех, кто остался на погребальном костре…»
Когда воин-маг очутился совсем близко к костру, она поспешно
закрыла глаза, необъяснимо прячась от него. Чего испугалась – сама
не поняла. И открыла только тогда, когда расслышала равномерный
шелест травы, по которой уходил Аедх.