Стыд клевал в макушку и гнал меня по
коридору, как стая голодных псов. Позорище, выступила так
выступила… Ужас, лучше не вспоминать. Это Лейман во всем виноват!
За кого он меня принимает? За дурочку, которая не в состоянии
разобраться в своей жизни? И вообще, почему людям кажется, что я
нуждаюсь в наставлениях? Я не для того уехала от мамы, чтобы все
подряд указывали, с кем мне дружить. Сама решу! Не маленькая
уже.
Я ворвалась в аудиторию, забилась в
дальний угол и дала клятвенное обещание больше никому розеток не
уступать. И никаких обменов темами рефератов! Буду жадной и
хитрой!
Стася появилась через пару минут,
прочесала аудиторию цепким взглядом и решительно зашагала ко мне.
Молча плюхнулась на скамейку, достала ноутбук и застыла, глядя
перед собой. Даже ее ухо выражало осуждение.
– Стася… – Любопытство
плескалось во мне и требовало немедленных ответов. – Ты слышала, о
чем мы с Лейманом разговаривали?
– Ха! – Она покосилась на меня и
независимо отвернулась. – Вся столовая слышала. Даже глухие и в
наушниках!
– Про какую лестницу он
говорил?
– Ты словно не с нами учишься. Дальняя
лестница после третьего этажа упирается в чердак, точнее в проход,
закрытый…
– А, это где курят и… отмечают
всякое.
– Не только. Еще и м-м-м… общаются
тесно. Когда невтерпеж.
– В каком смы…
Я поперхнулась и уткнулась в тетрадь.
Значит, экскурсия? Вот гад!
Лекция по синтаксису прошла ужасно. Я
ерзала под любопытными взглядами сокурсниц, откусила от ручки
колпачок и сгрызла два ногтя. Монотонный голос Рамзиной ввинчивался
в мозг, превращая его в желе, синтаксические отношения упорно не
укладывались в голове. И как сдавать экзамен? Придется зубрить на
выходных. Час, два, три… сколько потребуется. Хоть всю
ночь!
Когда лекция закончилась, я сгребла
вещи в сумку и поняла, что не хочу идти домой. Не хочу, и все.
Заранее знаю, что приду в пустую квартиру и буду гонять мысли, пока
окончательно не свихнусь.
Я отыскала на стенде список
факультативных курсов и весь вечер бродила с одной лекции на
другую. Голова шла кругом, нахапанная за день информация смешалась
и взболталась, оставив привкус недоумения. За окнами стемнело, часы
на телефоне показывали половину одиннадцатого. У балюстрады было
пусто, под стеклянным куполом мерцали фонари, рассеивая мрак. Эхо
приносило неразборчивые бубнящие звуки – видимо, охранники смотрели
телевизор. Я подошла к перилам, села на корточки и посмотрела вниз,
на главную лестницу. Арку над нижними ступеньками обрамляли
воздушные шарики, которые вчера повесили в честь очередной
конференции. Парочка сдулась, один оторвался и валялся на полу,
отсвечивая цветной лентой. Никому не нужный, как и я.