— Пошла вон! — орёт Антипов, и женщина вздрагивает, пулей вылетая из кабинета.
Я некоторое время смотрю на бывшего: раньше он не был таким нервным. Впрочем, раньше многое было иным.
— Спишь с ней? — зачем-то спрашиваю я и ловлю на себе полный желчи взгляд.
— А тебе какое дело? Тебя это не должно касаться.
— Справедливо, — отвечаю я и киваю.
— Ты пытаешься навязать мне своего ребёнка, которого наверняка заделала с любовником… Понимаешь, что я всё проверю? Я не стану верить тебе на слово, Ир-ра.
Мне дурно. На глаза наворачиваются слёзы, и я невольно отвожу взгляд в сторону, чтобы не показаться ещё более жалкой перед человеком, который готов втоптать меня в грязь в это мгновение.
— Проверяй. Ты имеешь на это право.
Вспоминаю день нашего расставания и то, как грязный жирный боров прижимал меня к себе, насильно делая своей. Больнее было от того, что любимый человек не заступился, а обвинил во всём меня. Но всё это остаётся в прошлом, и я напоминаю себе, что Антипов не должен был заступаться за меня.
— Если результаты окажутся отрицательными, я раздавлю тебя Ир-ра! Мокрого места от тебя не оставлю. Ты же понимаешь это?
Я уже раздавлена.
Убита.
Уничтожена.
Пусть делает со мной, что пожелает.
Если сына не получится спасти, то и мне самой эта жизнь не нужна.
— Делай, как посчитаешь нужным. Я не лгу тебе, — говорю хрипловатым голосом, а Антипов резко хватает меня и прижимает к стене.
От лёгкого удара весь воздух из лёгких выбивает. Всхлипываю от неожиданности: не думала, что он решит снова прикасаться ко мне, ведь отлично помню, какими словами бывший называл меня.
Грязная подстилка… Дрянь… Дешёвка…
Никогда не забуду его слова и ненависть.
Никогда.
— Что с ним? С ребёнком? — спрашивает Антипов, находясь в опасной близости.
От него противно пахнет табаком и мятной жвачкой.
Мужчине отлично известно, как я не люблю этот запах, и он никогда раньше не курил, когда оставался со мной. Вижу, что сейчас он сделал это специально. Чувствую, как его рука, лежащая на моей талии, дрожит. Значит, ему небезразлично. И у меня есть шанс. Пусть малейший, но он существует.
— Спинально-мышечная атрофия… Если не успеть сделать укол, на который у нас в стране пока нет бесплатной очереди, то он может умереть. В лучшем случае его ждёт ужасная жизнь, а в худшем — откажут работать даже лёгкие.