И именно тогда погибла возлюбленная
Галицина, которая, в попытках спасти своего ребенка, привела тварей
Стужи… к Храму.
Когда в палатке появился взмыленный
Галицин – только заслышав о вторжении, он бросил все и помчался на
север – маг нашел лишь умирающего младенца.
Он забрал ребенка и отдал на
воспитание своему сослуживцу, по совместительству лучшему другу и
побратиму.
Я даже не удивился, когда узнал, что
этот ребенок и есть Игорь Углов – одаренный, имеющий одинаковую
склонность к стихиям Огня и Воздуха.
Или, лучше сказать, Ветра?
В случившемся Галицин, естественно,
корил себя. Да что там, корил! Винил, занимаясь самоедством каждый
день.
И когда, почти тридцать лет спустя
его вызвал к себе князь Шуйский, Галицин увидел шанс.
Шанс все исправить и, возможно,
отыскать в Стуже Милену.
Ведь её тело он так и не нашел.
И сейчас, лежа в палатке и не
чувствуя рук и ног, Галицин мечтал всего о двух вещах.
Первое – добратсья до летней
резиденции Пожарских.
Второе – каким-то чудом найти
Милену.
Уж не знаю, как, но, за прожитые
года, образ Милены и девушки-форточницы слились в воображении
Галицина воедино.
С одной стороны, это было дико
романтично, с другой – отдавало маниакальной зависимостью.
***
— Поможешь? — одними губами прошептал
Галицин, ловя мой взгляд.
— Что именно? Добраться до
резиденции? Конечно!
— И это тоже, — облизал губы Галицин.
— Но главное – спасти Милену.
— Сергей Геннальевич, — вздохнул я. —
Не хотел вам говорить, но… Милена мертва. Она была стражем стелы и
её убил другой страж…
— Ледяной ярл, Бьёрн Анкер-Кольбек, —
подсказал Виш.
— Бьёрн Анкер какой-то, — послушно
добавил я.
— Так и должно быть, — как
сумасшедший закивал Галицин. — Только закончив службу стеле она
имеет право вернуться в наш мир!
— Звучит, как сказка, — не поверил
я.
— Таков был уговор князя с духом
рода, — мое неверие ничуть не покоробило Галицина. — Я уверен, её
дух ждет нас в резиденции! Главное, чтобы в накопителе хватило
силы…
«Виш?»
— По крайней мере, он верит в то, что
говорит, — задумчиво протянул фамильяр. — Что до Милены… зная
родового духа Пожарских, думаю, это может быть правдой.
— Вся моя жизнь – это служение
Пожарским, — глухо произнес Галицин. — И неважно, что я находился в
другом лагере. Такова была воля князя… И вот я здесь, веду тебя в
резиденцию рода. А Игорь… — граф кивнул на спящего мага, — мой долг
Ветровым и попытка возродить род Пожарских…