Корзина в верхней части мачты была одной из немногих
корабельных премудростей, название которых запомнил Орёл.
Да и кто бы не запомнил? «Воронье гнездо» она
называлась. И днём туда обычно поднимался какой-нибудь
расторопный матрос, чтобы наивно посмотреть, нет ли земли
на горизонте. Плыть ещё предстояло месяца два, не меньше.
А если вдруг штиль — так и все три.
Но и доплыть — ещё пол дела. Дальше придётся
лавировать реками, и вот тут старший вампир, говорят, грустно
качал головой. Судоходства на Западе не было,
и он не мог сказать, по каким рекам смогут
пройти корабли, а по каким — нет. Если сядут
на мель, то придётся идти пешком. Очень и очень
долго.
Сейчас, на закате, в «вороньем гнезде» сидел Ворон,
нисколько не смущаясь тем, что залез в чужое гнездо.
Каждый вечер он теперь забирался туда, смотрел на закат
единственным глазом и думал о чём-то. Вот Орлу
и захотелось узнать, о чём это он размышляет.
Путаясь в веревочной лестнице, он принялся
подниматься. На середине пути опустил взгляд, вздрогнул
и едва не разжал руки. Высота показалась чудовищной. Орёл
заставил себя поднять голову и сосредоточиться на днище
корзины. Ничего, если этот падальщик может, то ему, Орлу,
и вовсе труда не составит. Стиснув зубы,
он продолжил взбираться, тряся ногами, когда
те запутывались в верёвках.
— Зачем прилетел? — хрипло поинтересовался Ворон,
когда голова Орла показалась над краем корзины.
Орёл ответил не сразу. Знал, что быстрый ответ выдает
раболепие, а Орёл не хотел стелиться перед Вороном.
Он поднялся чуть выше, оперся локтем о край корзины
и поглядел на Ворона:
— Почирикать хотел. Без лишних ушей.
— Без ушей? — усмехнулся Ворон, и Орёл заметил,
что тот поигрывает ножом. — Это можно.
Орёл заставил себя усмехнуться в ответ.
— Бекас и Кречет сегодня вповалку лежат, —
сказал он. — Погнал их на работу — давай
в обморок падать. А этот твой Зяблик нос выше парусов
задрал и ходит, как хозяин.
— Знаю, — только и сказал Ворон.
Здесь, наверху, ветер завывал, глуша слова, и приходилось
почти кричать. Орёл почувствовал, что немеют пальцы
от холода — мнимого, настоящего ли?
Спуститься бы потом... А ещё малейшая качка ощущалась тут
втрое сильнее.
— Знаешь, — повторил Орёл. — А кто
у нас смотрящий — знаешь? Шепотки идут, мало ли
чего. Кто-то отчаянный может и подставиться, чтоб смотрящего
сменили.