– Без понятия. Просто смотри на звезды, Настён. Их можно увидеть ещё ближе.
– О чём ты…
Девушка давится воздухом, едва вскрикивает.
Моя ладонь пробирается под её платье.
8. Глава 8
Тая
Я должна что-то сделать и сказать. Оттолкнуть мужчину, закричать. Пусть меня спасают, даже если с позором. Главное, чтобы бедро прекратило жечь от касаний Андрея.
Он ведь даже ничего не делает, просто гладит. Так невыносимо, будто щекочет. А у меня уже всё тело загорается, пускает стрелы по телу. Кажется, что в кровь запускают яд.
Или афродизиак? Я ничего и не пила, особо. И не было у Андрея шанса подмешать. А тело реагирует так, словно меня точно чем-то накачали. Слишком быстро, остро.
Часто дышу, грудь вздымается. И собственное горячее дыхание опаляет кожу груди. Зачем я сегодня надела это платье? Нужно в скафандре ходить, мундире.
– Андрей.
– Тише, Настён, смотри на представление.
Мужчина оказывается ближе, чем я ожидала. Без сопротивления поднимает подлокотник между нами, наклоняется. Его губы задевают мочку уха, а кожа немеет.
Ничего не чувствую, только кровь шумит в голове. Кажется, что слышу собственно сердце. Как оно глухо бьётся в груди, старается спастись. И не может найти выход.
– Андрей…
– Все ещё я, - его улыбка находит приют на моей шее, вместе с прикосновением губ, когда меня начинает колотить. – Мне нравится, когда ты зовёшь меня по имени.
– Хватит, ты…
– Тебе ведь тожк нравится, Настён.
Ещё один удар по моей психики. Вариант имени, который я ненавижу. Но мужчина произносит так ласкательно, хрипло, что… Я не могу сопротивляться, едва не всхлипываю, когда пальцы сжимают бедро.
– Очень нравится, ты ведь уже влажная, да?
– Нет!
– Врешь.
Андрей легко перехватывает мою ладонь, которой я пытаюсь остановить мужчину. Сплетает наши пальцы, отводя подальше. И продолжает испытание.
Внутри всё напрягается, когда рука мужчины задирает платье к самым бедрам. Словно вакуум образуется, черная дыра. Как одна из тех, что показывают на экране.
И всё поглощает, затягивает. Воздух наэлектризован, пропитан моими рваными вдохами. Не получается дышать и кричать, просить о пощаде. Только жмурюсь, когда Андрей кончиками пальцами проводит возле лона.
В опасной близости, наполняя меня непонятным предвкушением.
Страх.
Наваждение.
В сумраке ощущение, что никого больше нет. Только мы с Андреем, записанный голос диктора. Который не понимаю, ни единого словца. Лишь то, что мне говорит сам мужчина.