Генерал не возражал против того,
чтобы я готовил, и даже поддержал, сказав, что таким образом я
быстрее научусь основным законам японской кулинарии.
И я принялся за работу. Мне было
интересно новое занятие, тем более Генерал рассказывал много
удивительного и необычного, находя в каждой детали целую историю из
своей жизни.
— Блюдо должно быть как хайку —
скромным, кратким, но содержать в себе глубину. Раньше с помощью
одного блюда могли рассказать целое послание гостю — дать намек
правителю или самурая, что в бою следует быть осторожным, потому,
что силы врага слишком велики или напротив, смело идти вперед,
противник слаб. При высоких приемах подача блюда и вовсе была
продолжением встречи. Порой ничего важного не произносится вслух,
но все сказано намеками в самом блюде. Это тонкая игра и только
самый умный политик использует ее в своем арсенале.
Я впитывал информацию Генерала как
губка и уже к концу рабочего дня мог приготовить все блюда из меню,
о чем и сообщил радостно Генералу.
— Нет, — улыбнулся тот. — Готовить,
может быть, ты и научился, но познать суть блюда — еще нет.
— Что вы имеете ввиду? — не понял
я.
— Пройди до третьей улицы. На
пересечении с пятой, возле газетного ларька стоит тележка. Там
работает дедушка Гё. Закажи у него лапшу и попробуй ее. И тогда ты
поймешь, что я имею ввиду.
Я вопросительно глянул на
Генерала.
— Я не понимаю, как лапша незнакомого
дедушки может мне что-то разъяснить в кулинарии!
— У Гё нет в меню больше никаких
блюд, кроме лапши. Он готовит только ее. И готовит он ее вот уже
восемьдесят лет. А до этого ее готовил его отец. И его дедушка. И
прадедушка. Самому Гё девяносто лет, с десяти он у прилавка и
плиты. Его лапша — самая вкусная, какая только есть, это я могу
тебе с полной уверенностью сказать. В ней нет никаких секретных
ингредиентов, она достаточно проста в приготовлении, но точно такую
же никто из нас — ни ты, ни я, ни кто-то другой, — сготовить не
сможем. А все потому, что за все эти годы дедушка Гё познал суть
блюда, его душу, каждый ее ингредиент. Я не говорю, что мы должны
познать суть и наших блюд из меню, это просто не реально. Но хотя
бы приблизиться к ним — дело обязательное для каждого повара.
Философские рассуждения Генерала мне
были понятны, потому что и мой прежний учитель профессор Сибиряков
говорил что-то подобное, только касаемо врачевания людей.