Гарри Поттер. Владыка Мордора - страница 3

Шрифт
Интервал



Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...


Поттеры трижды противостояли Пожирателям Смерти. Как и Долгопупсы. Но Том лично пришел именно за Гарри, отправив Беллатрису к Невиллу. Он боялся полукровку, а не чистокровного, потому что сам, как бы не старался вымарать из истории этот факт, прячась за предком в лице Салазара Слизерина, был зачат от маггла. Поттер справится с возложенной на него миссией, а если нет, месть - великолепный источник сил, и как бы Августа не старалась сделать из внука тряпку, увеличивая его шансы на выживание, пара вмешательств в разум, сдирая поставленные колдомедиками ментальные заплатки, и он сам вцепится в глотку Тома.

Провел пальцем по зигзагообразному шраму. Пророчества любят делать так. Реддл хотел изменить свою судьбу, но в итоге самолично подтолкнул ее к намеченной колее. Отметил как равного. Темная магия новорожденного крестража покалывала кожу.

-Нас ждут великие свершения, мальчик мой.


31 октября 1981 г.

Триединый Апостол Зла


Сморщенный кожаный мешок решил, что я сплю.

Я вынырнул из дремоты ровно за секунду до того, как он каким-то непонятным образом возник из пустоты над трупом кормителя. Он был высоким, большим и каким-то... пятнистым?.. овал лица, как и у кормильца, разве что бледноватее, вокруг него серые нашлепки волос. Мое нутро вскинулось в желании широко открыть глаза и громко заплакать, призывая неизвестную штуку покормить меня, но что-то внутри остановило этот порыв.

От огромной фигуры исходило... что-то. От бледной штуки шло то же самое, но тогда я не мог этого ощутить. Я чувствовал гнилое нутро бородатой штуки. И это мне не нравилось, это воспринималось насмешкой над моим искусством. Правда, я не мог понять, что именно за искусством и тем не менее. Во мне полыхнул всесжигающий гнев, смертное отродье тыкнуло мне в лоб, МНЕ. Он прикоснулся ко МНЕ. Молись Айнурам, грязный снага, я тебя...

Оно хрипло выдавило из глотки непонятный набор звуков и мир закрутился в безумном калейдоскопе, из которого меня вырвал очередной шум, исторгаемый кусками мяса: