— Раньше я так бы и сделала. Принесла в жертву одного, чтобы
спасти многих. Как капитан, бросающий часть пассажиров за борт
терпящего крушение судна, или как Генар, готовый уничтожить львиную
долю населения ради выживания вида. Это правильно и порой
единственный выход. Тебе тоже знакома эта безжалостная логика,
верно?
— Я заслужила этот исход, — кивнула Адела, принимая
неизбежность.
— Как и я. Да и большая часть живущих, ведь именно наше
несовершенство вскормило и дало силы тому, что сейчас нас пожирает.
Только вот… — Лина на пару секунд замолчала, а затем ее голос
набрал силу, — Нихера это не правильно. Законы логики мира, который
заставляет нас жертвовать раз за разом, я отвергаю. И если окажусь
не способна их изменить, то пусть он катится в Бездну, лучше
сдохнуть, чем жить по таким правилам!
— Максимально инфантильная точка зрения подростка, — несмотря на
подавляющую обреченность, по привычке колко ответила Адела.
— Вы, старые и мудрые, уже сделали всё, что могли. То, что мы в
полной заднице, это не изменило. Так что я буду делать что мне
велит совесть. Ну или скорее то, что её заменяет. — Тонкий писк
часов на запястье прорвался сквозь музыку шлягера, Лина отпустила
руку Аделы, отключила будильник и поднялась. — Пошли, пора.
Большой зал ожидания был обставлен старой металлической мебелью,
которая, несмотря на прошедшие годы, неплохо сохранилась.
Полированные стены блестели, отражая свет фонаря. Блондинка несла
его высоко, освещая высокие своды, на которых виднелась лепнина,
изображающая лики богов. В неверном свете они сейчас искажались
уродливыми и угрожающими гримасами демонов, скаля клыки. Гулкие
звуки шагов двух женщин долетали лишь до границы света и тени, где,
словно съеденные, пропадали.
В центре зала, из которого было лишь два выхода, виднелись
сдвинутые скамейки и старое кострище. В куче холодного пепла всё
ещё можно было разглядеть опаленные страницы книг, обгоревшие
статуэтки богов и остатки одежды. Кто бы ни жёг этот костер, чтобы
отогнать мрак, он явно отдал жадному пламени всё, что имел, но
этого оказалось мало. Труп несчастного лежал неподалеку, почти
обнажённый, с гримасой нечеловеческого ужаса на высушенном
лице.
Дальний вход, ведущий к техническим помещениям и туннелю,
уходящему вглубь, зиял непроглядной мглой. Она колыхалась, словно
живая, тянулась к людям, разливаясь по полу и потолку жирными
чёрными кляксами, и недовольно отступала, сталкиваясь со светом
яркого фонаря. Послышались негромкие шаги, и вынырнувший из-за
колонны Ржавый Болт подошёл к Искательнице, протянув ей небольшой
переключатель с тремя кнопками, тщательно замотанный синей
изолентой.