— Что-то у меня хреновые предчувствия, — пробормотал я, когда за
очередным поворотом появилось маленькое уютное кладбище.
Яблоко целеустремлённо катилось именно туда. Шагая за ним, я
перебирал в голове возможные варианты. Вольфганг пришёл навестить
чью-то могилку? Возможно. Живёт за кладбищем, и пройти его насквозь
— быстрее, чем обойти? Тоже возможно. Хоронит кого-то? Ну, а почему
бы и нет. Может, он вообще сидит на могиле и с чертями водку пьёт.
Вот нифига не удивлюсь даже такому раскладу.
Однако когда яблочко закатилось на свежую могилку, я натурально
обалдел. Даже мысли пропали на пару секунд.
На красивом полированном кресте были чьей-то талантливой рукой,
заточенной под правильные вещи, вырезаны три слова: Головин
Вольфганг Матвеевич.
Дата смерти — позавчерашняя.
— Спасибо, Яблочко, — пробормотал я. — Нежданчик, конечно…
Яблоко исчезло, оставив меня наедине с таким оригинальным
финалом. Второй брат помер… Нет, ну я не то чтобы скорблю, скорее
наоборот. Да только как-то неправильно всё это. Чует сердце
подвох.
А главное, чем теперь заниматься — совершенно непонятно. В
планах была эпическая встреча, мордобой, Знаки, твари, кости,
родии, суровый допрос, «не губи!»… И вдруг — вот такая унылая
фигня.
Я с тоской огляделся в поисках какого-нибудь рояля в кустах,
типа всезнающей бабушки, которой можно задать вопросы. Увы,
хренушки. Кладбище было совершенно безлюдно.
— Сука ты, товарищ Вольфганг, — сказал я. — Ну вот что за жалкий
индивидуализм, эгоистическая позиция? Как можно умирать какой-то
другой смертью, когда не столь далеко есть Владимир Всеволодович
Давыдов, который всегда к твоим услугам?
Могила хранила молчание. Я, махнув рукой, двинул в обратный
путь.
Впрочем, далеко от кладбища не ушёл — заметил кабак. Немного
воспрял духом. Во-первых, после такого марш-броска по жаре накатить
кружечку холодненького — то, что доктор прописал. А во-вторых, где,
как не в кабаках, концентрируются все сплетни города.
Поскольку было ещё довольно рано, в кабаке зависало лишь
несколько человек. Штоф с водкой я заметил только у одного, другие
перебивались пивом и квасом. Пивом — не для того, чтобы нажраться,
а просто чтобы запить еду.
Оно и понятно: что тут ещё пить? Вода в Смоленске — такая себе,
бутилировать её пока не научились. Вот и приходится…