Фея усмехнулась.
– Я пока не придумала, – издевательским тоном сообщила она. –
Придумаю – скажу. Даже не сомневайся, это будет дорого.
– Придумай сейчас, – не сдавался принц.
– Я устала и хочу спать. Надо было спрашивать раньше, пока я не
выполнила твою просьбу. А сейчас диктую я. Ты – мой должник, и всё,
чего бы я ни захотела, тебе придётся мне отдать в награду. Потому
что свою часть я выполнила. Ты всё такой же дурачок, Марион, каким
был раньше. И, видимо, умнеть не собираешься.
Принц отчётливо скрипнул зубами.
– Идём, – бросил мне зло. – Доброй ночи, Кара! Да замучает тебя
бессонница и пусть твоя простыня станет колючей, как ёж.
Та рассмеялась:
– Доброго утра, мой принц!
Мы вышли. Марион вихрем слетел по лестнице, едва дождался, когда
слуга откроет все замки и щеколды, и выскочил наружу. Запрокинул
лицо, шумно вдыхая воздух, и с чувством прошипел:
– Стерва!
Обернулся ко мне:
– А ты мне не верил!
– Она добрая или злая фея? – опасливо уточнила я, поджимая босую
ногу. Мой ботинок остался наедине с шляпой принца. Где-то там.
Марион удивился:
– Она ж фея. Они добры или злы исключительно по настроению.
Никогда не угадаешь, какой фея будет в следующую минуту. Тебя,
воробей, не поймёшь. То ты ведёшь себя так, словно вырос при
королевском дворце, а то точно – деревня деревней. Как будто о феях
не слышал никогда. Это ж надо было её ведьмой назвать! Удивляюсь,
как она тебе твоё достоинство не отсушила. Слушай, я, наверное, уже
не усну сегодня. Говори, где твой дом и…
– Э, нет! – испугалась я. – Если я вам скажу, где живу, то вы
найдёте и Синдереллу.
– И что? – он изумился ещё больше.
– Мне моя… госпожа слишком дорога. Не хочу, чтобы она стала
вашей постельной грелкой! Она слишком добра и невинна…
– Все они слишком добры и невинны, – отмахнулся принц
раздражённо. – Пока речь не заходит о выгоде. Ни одна добрая и
невинная своего никогда не упустит. Ладно. Я оценил иронию. Будешь
потом внукам рассказывать, как принц предлагал подработать у тебя
извозчиком, а ты отказался.
– Внуки не поверят, – рассмеялась я. – «Дедушка, ты врёшь!
Такого не бывает» – вот что они мне скажут. А между собой начнут
вздыхать, что дед-де из ума выжил.
И всё же, была одна черта в Марионе, которая мне нравилась:
принц, то ли из-за легкомысленности, то ли по природной доброте,
был не обидчив. Вот и сейчас он рассмеялся над моей шуткой и разом
оттаял.