– Ва-а-а-ай! – раскрыла рот Настя. – Гама, ты чаровница!
Не то слово – она постаралась на славу. Запеченная утка со
специями, отварная картошка с грибами, заливная рыба, фрукты в
меду… Чего тут только не было!
– Разве были сомнения? – ухмыльнулась Гама, откупоривая бутылку
с вином. – Садитесь, пока горячее. Отпразднуйте победу над злом,
коварством и жадностью. Завтра у вас точно не будет времени ни на
что, кроме крови и пота.
Тут она права. С утра я едва-едва успел выцепить пару чебуреков
между разъездами. А вернувшись в усадьбу, бегал со звонками до
самого вечера, а еда и впрямь выглядит до одури аппетитно…
И она реально готовила все это в одиночку? Даже представить не
могу ее у плиты…
– Сначала я подумал, что у нас на кухне Прорыв, – вздохнул
Василий. – Но госпожа Амальгама просто придерживается несколько…
экстравагантных методов готовки. Даже Марфуша с Глашей не выдержали
ее стиля.
– То есть? – спросил я.
– Мне помогали, – загадочно покачала головой Гама.
Заскрипели передвигаемые стулья, и вскоре мы с девушками,
прихватив еще и горничных, расселись за моим рабочим столом. Зубр
деликатно отказался ужинать – мол, не в его правилах набивать пузо,
когда этим занимается начальство.
– Да брось, Василий, что за глупости? – сказал я, наполняя ему
бокал красным вином. – Ты тоже член семьи. И ты, Гама,
присаживайся!
Маша вскочила со своего места и пододвинула нексонианке еще один
стул, а потом они с Настей решительно усадили за стол сначала
«повариху», а потом и дворецкого.
Снова зажурчало вино, и бокал оказался в руках у Амальгамы.
– Раз вы приказываете мне пить за господским столом, то я выпью,
хозяин.
– Мы все выпьем, – кивнул я и посмотрел на Зубра. – Василий,
сегодня ты не мой слуга, а друг. Бери бокал, не обижай меня… Ну, за
победу!
* * *
Виолетта Димитрова открыла глаза и увидела дощатый потолок. Она
лежала на чистой постели в маленькой темной комнатке и чувствовала
себя так, будто ее переехал каток. Вопросы роились в голове, словно
рой ос, и у каждой жало с палец.
Где она? Что стряслось? Сколько времени прошло?!
Ди попыталась приподняться, но ей было больно даже пошевелить
пальцем. С большим трудом она коснулась груди – ее крест-накрест
перекрывали бинты. Очень захотелось порвать их в клочья и
полюбоваться на очередной шрам, но Ди пересилила себя. Нет, это
глупо – просто очередной шрам в ее коллекции, чего особенного?
Стреляли в нее не одну сотню раз, и десять пуль точно нашли цель.
Два шрама – подарок инквизиторов. Еще один – Сергея.