В разговоре с путником Астория узнала о внешнем мире и о том,
что одно из великих королевств было уничтожено десять лет назад.
Лишь в тот момент она вспомнила, кем была в детстве и как попала в
башню. Вопреки опасениям приемной матери, Астория не разозлилась на
нее, а сердечно поблагодарила за спасение. Конечно, ей было больно
и грустно от того, что королевство пало, но оно причинило ей немало
страданий.
Матушка Астории разрешила путнику остаться на ночь, но с
условием, что он не подойдет к кровати Астории. Путник заверил, что
даже не подумает об этом, и удалился в выделенную ему комнату. Вот
только ночью матушка проснулась, услышав шаги. Она не успела даже
вскрикнуть, как ее голова отделилась от тела. Остывающий труп, что
заливал белоснежные простыни кровью, так и остался лежать на
кровати. Следом нападению подверглась Астория. Девушка кричала,
плакала и молила о пощаде, но безжалостный путник только смеялся.
Он изнасиловал юную девушку, избил ее и связал. Когда она спросила,
чем заслужила такое отношение, путник схватил ее за волосы и
заставил заглянуть себе в глаза. Оказалось, это был старший сын
советника короля. Когда королевство пало, лишь ему удалось уцелеть.
Он винил Асторию в падении королевства, кричал, что она должна была
положить жизнь на исцеление армии, а не трусливо бежать, и теперь
она поплатится за это.
Старший сын советника хотел продать ее в рабство, чтобы она до
последнего вздоха проклинала тот день, когда сбежала с няней.
Однако Астория избрала иной путь. Она откусила себе язык и истекла
кровью…
— Еще одна странная сказка, — дочитав, резюмировал Нацу. — Зачем
они вообще оставили его на ночь?
— Они были слишком доверчивы, ня, — с сомнением произнес я,
разделяя его мнение.
— Игнил всегда говорил, что нельзя верить чужакам и тем более
расслабляться, пока они рядом. А тут… — он указал на книгу. — Две
женщины, которые не умеют сражаться, впустили мага, да еще и не
следили за ним. Глупые.
— Быть женщиной плохо, ня?
— Что? Нет, конечно, — Нацу помотал головой. — Просто женщины,
да еще и если не волшебницы, слабее, поэтому брать им нужно
хитростью. А для этого нужна бдительность.
— Это чьи слова, ня?
Нацу покраснел, осознав, что я его расколол.
— Леви, — буркнул он, отворачиваясь. — Ну, и Эльзы немного.
— Как думаешь, в чем мораль, ня? — сменил я тему, чтобы не
вгонять его в краску еще сильней.