Навскидку столько вариантов конфликтов вырисовывалось, начиная с
бытовых проблем, от которых я при буржуазном капитализме совсем
отвык, до межличностных отношений, связанных с моим возрастом. Это
мне ещё повезло, что попал в другое время и в другого человека, а
не в самого себя, пережить пубертат по второму кругу — нелегкое
испытание…
Прорвемся, тут до совершеннолетия то осталось четыре года,
гораздо больше волнует то, что восемнадцать мне будет как раз в
девяностом. Год, с которого начались нелегкие испытания для страны
и народа, поверившего в песни реформаторов о свободе, демократии и
капитализме, при котором у каждого будет возможность выбирать в
магазине из ста сортов колбасы. О том, что не у всех при этом будут
деньги на покупку той же колбасы — народ не предупредили…
Уснёшь тут, как же! Принялся вспоминать сотни прочитанных книг
про попаданцев, примеривая к себе — что я могу изменить. Понятно,
что устроиться в жизни, зная в общих чертах, что ждет мир — вполне
выполнимо. И семью оградить по возможности от всех гримас периода
становления капитализма, после сегодняшней встречи сомнений в том,
что родственников я не брошу — не осталось. И от реципиента много
сохранилось, и сам стал воспринимать этих людей как семью…
Настолько ушел в размышления, что машинально стал ковырять
пальцем в стене, вначале протер известку, затем слой штукатурки и
вот уже ковыряю бетон. Вот хоть тресни, ни роялей в кустах, ни
подходов к людям, которые могут повлиять на развитие ситуации в
стране. Хотя от отца осталась двустволка и запас расходников, можно
воспользоваться ножовкой по металлу и изготовить обрез. Того же
Ельцина, при желании и настойчивости — модно подкараулить, пока он
не забронзовел окончательно и не пробился на самый верх…
Да нет, это бред, не в одном Ельцине или Горбачеве дело, тут вся
система вразнос пошла, ввергая людей в когнитивный диссонанс.
Разница между реальным положением дел и идеологией, спускаемой
сверху — настолько утомила народ, что перемен жаждут все, как там у
Цоя:
«Перемен требуют наши сердца
Перемен требуют наши глаза
В нашем смехе, и в наших слезах, и в пульсации вен
Перемен, мы ждём перемен…»
Совсем как в нашем двадцать первом веке — народ кормят
дружбонародием и многонациональной страной, призывая не раскачивать
лодку. А народ звереет, глядя на всё это многонационалие не из
окошек правительственных кортежей и не из-за высоких заборов
особняков, а на улицах. И читая новости, как сводки с фронта:
«Незаконные мигранты изнасиловали…», «Мигранты забили толпой
участника СВО…»