– Послушай меня внимательно, – сказал Ковальски. – Ты у нас в кармане по федеральному обвинению за то, что сжег свой пикап ради мошенничества со страховкой. За это полагается десятилетний срок, на это мы и будем ориентироваться. Договорились? Соглашайся на предложенную тебе сделку, и мы забудем о твоем пикапе. И знаешь, Тигр, через десять лет ты будешь иметь право подать прошение о досрочном освобождении. Мне сейчас немного больше тридцати пяти. В этом возрасте ты уже, возможно, будешь на свободе, и большая часть твоей жизни еще будет у тебя впереди.
На самом деле Ковальски знал, что гнев, вызванный этим преступлением в обществе, слишком велик, так что Ноулзу придется провести в тюрьме дольше десяти лет, но попытаться пустить в ход эту хитрость стоило, и она сработала. Когда Ноулз согласился дать федеральному судье признательные показания о своем и Генри участии в убийстве в обмен на обещание пожизненного приговора, Ковальски сделал все, чтобы он дал их побыстрее. Он позвонил шефу, начальнику уголовного подотдела отдела Министерства юстиции по гражданским правам Дэниелу Ринзелу, и попросил того как можно быстрее прилететь в Мобил, чтобы представить соглашение о сделке федеральному судье.
***
Слушание, состоявшееся 16 июня 1983 года, вел федеральный окружной судья У. Б. Хэнд. Ковальски обставил дело максимально просто – Ноулз получит от судьи условленный приговор, только если даст показания против Генри и скажет всю правду. На данном этапе Ковальски не собирался заставлять Ноулза признаваться в чем-либо сверх того, что было необходимо для обвинения его в федеральном преступлении.
– Я бы хотел сказать, что мы не хотели убивать Майкла Дональда, – сказал Ноулз; рядом с ним при этом стоял его адвокат Уиддон.
– Вы изготовили петлю и взяли с собой, намереваясь использовать? – спросил судья Хэнд.
– В наши намерения не входило использовать ее, – ответил Ноулз. – Мы хотели просто завязать висельную петлю.
Ноулз желал, чтобы судья поверил, что в тот вечер, когда произошло линчевание, двое убийц кропотливо навернули тринадцать витков с той же безобидной целью, с какой бойскауты завязывают узлы для получения значков. Ковальски небезосновательно подозревал, что Ноулз говорит отнюдь не всю правду, но наверняка он этого не знал, к тому же ему совсем не хотелось из-за стремления добиться полной правды потерять своего лучшего свидетеля, а также признание вины, которое влекло за собой приговор к пожизненному заключению.