Тимур начал открывать все короба и к ужасу своему выяснил, что около тридцати процентов обуви были рыжими, как Антошка из мультфильма. Уже повышая голос и накатывая своими 90 кг. тела на тщедушного китайца он, после пятнадцатиминутного диспута, добился-таки, что «помогайка включил заднюю», и они поехали чуть ли не загород, на склад друзей этого китайского пройдохи.
Склад представлял из себя подобие огромного деревянного амбара, который снаружи был обмазан глиной и как попало выбелен. У Тимура сразу возникло ощущение, что он попал на съемки фильма «Поднятая целина», в довоенные годы. На складе было довольно много народу: все что-то таскали, поднимали, опускали, паковали, тут же, посреди всей этой антисанитарии, часть работников ела лапшу быстрого приготовления, и на Тимура толком никто не обращал внимания. «Помогайка- фленда» (от английского friend – друг – прим. автора) гаркающими фразами выкликнул какого-то парня непонятного возраста и тот слез откуда-то с верхотуры третьего яруса. Они погутарили о чем-то резкими гортанными фразами, и парнишка «без возраста» ярким жестом махнув перед лицом Тимура жилистой рукой, красноречиво показал, что ничего он менять не собирается.
Тимур, соответственно, не собирался устраивать на своем новосибирском складе курган из рыжих туфлей, а втюхивать народу такой яркий неликвид он еще не научился. Доставая пару «рыжиков», он дал понять китайцу, что ему нужны только черные, ну или, в крайнем случае, часть он готов забрать коричневыми, но никак не этими – жизнерадостными. Все загалдели, и вокруг Тимура мгновенно собралась толпа.
Аборигены что-то выкрикивали, паясничали, показывали непристойные знаки и, в целом, напомнили Тимуру стаю бандерлогов. Обстановка накалялась. Тимур стоял на своем и требовал, либо возврата денег, либо обмена товара. Он знал, что китайцы побаиваются в открытую конфликтовать с иностранцами, там у них за подобные выходки длинная статья корячилась, а так как права человека там только на бумаге, то местные полицаи могли запросто запинать своих же. Да еще дубинами так отходить, что человек терял сознание.
Обстановка накалилась до предела: Тимур уже тупо перешел на крик и отборный мат, но китаец тех времен еще плохо ориентировался в идиоматических выражениях русских. Он кричал свое – китайцы свое. Никто не хотел уступать. Китайцы давили на то, что, мол, такой ассортимент заказал «фленда», к нему дескать и устремляйте свои взоры «товалися». А также показывали, что другой обуви у них не осталось и что, если Тимур желает, он может забрать товар мокасинами. Это в зиму-то, для Новосибирска. И когда наш герой уже совсем вышел из себя и стал яростно открывать короб где, как ему показалось, лежат именно такие туфли, какие он заказал и купил, китайцы накинулись на него и стали толчками выпроваживать из склада.