Он был сильнее её! Он был намного сильнее её!
Людмила Афанасьевна попыталась закричать, но насильник зажал ей рот.
Последние остатки сил покинули её и она, теряя сознание, провалилась в беспамятство…
Через сколько времени к ней вернулось полное осознание очевидного, она не могла вспомнить. Она лишь помнила, как её грубо вытолкали из гаража и закричали вслед – «Пошла вон, шлюха! А ещё прикидывалась недотрогой, строила из себя целку! Видеть тебя, Верка, больше не хочу!»
* * *
На улице шёл дождь, даже не дождь, а ливень. Кое-как поправив на себе порванную в нескольких местах одежду, Людмила Афанасьевна, промокшая до нитки, дрожащая от холода и унижения, сопровождаемая раскатами грома и вспышками молний, направилась домой. Злость, и обида, и слёзы, душили её. Ведь она хотела только поговорить, образумить этого мальчика, защитить свою дочь, а он…. Ооо!
Но глубоко в подсознании нет-нет, да проскакивала искорка торжества – она, ценой собственного унижения и надругательства над собой, спасла от позора дочь, спасла свою малышку. А я, что ж…
Спасибо тебе, Господи, что дал мне возможность перехватить записку! – сквозь текущие, смешавшиеся с дождём слёзы, поблагодарила она Бога. Что было бы с моей ненаглядной девочкой, если бы она попала в руки этого зверя в человеческом облике.
Будь ты трижды проклят! И будь проклято всё твоё потомство, подонок! – шептала она, оскальзываясь на мокрой дороге, и зябко кутаясь в порванный плащ.
Осторожно, пытаясь не производить шума, она проскользнула в свою комнату, и сразу же, не сняв мокрой, грязной одежды, позвонила сестре, и договорилась с ней о Вере.
– Пусть поживёт у тебя какое-то время, – попросила она, – деньги на её содержание я буду тебе высылать, об этом не беспокойся.
– А, как же школа? А, как же…, или у вас что-то случилось? – поинтересовалась сестра, и в голосе её прозвучало неподдельное волнение.
– Ничего не случилось, а школу Вера закончит у тебя.
– Люда, может у вас всё-таки что-то случилось, или вы… поссорились? – беспокойство явно сквозило в вопросах сестры.
– Нет-нет, у нас всё в порядке, не волнуйся, – успокаивала Людмила Афанасьевна сестру, – понимаешь, Вере нужна перемена климата, так, на всякий случай, вот я и подумала – у вас как раз то, что нужно.
Вечером следующего дня Людмила Афанасьевна, дав кучу наставлений и поцеловав на прощание погрустневшую дочь, посадила её в скорый поезд Москва-Симферополь.