Только выйдя в сад, я поняла, что имела в виду Мариса под «подышать воздухом». Запахи и звуки опьянили меня с первой секунды — зелень, цветы, а ещё тихое журчание воды, лёгкий перезвон насекомых. И солнце! Солнце!
Я зажмурилась от счастья и открыла глаза, лишь когда живительные лучи закрыла тень. Это Мариса распахнула надо мной кружевной зонтик. Ну да, с такой фарфоровой кожей, как у меня, и обгореть недолго. Шутка ли, тридцать три года лежал Илья Муромец на печи… Ну, это если всем этим товарищам верить. Хотя Мариса мне кажется очень искренней, и ведь как радуется буквально каждому моему шагу!
В саду я окончательно убедилась, что мир совсем чужой. Ладно растения — мало ли в каких уголках Земли растут такой причудливой формы цветы или деревья, даже не касающиеся почвы. Может, и вода где-то сиреневая течёт, как в этих фонтанах. Но четыре луны на небе? Но мелкие крылатые феечки с совочками, порхающие от цветка к цветку?
— Это фарфальи, — объяснила Мариса, заметив, как я разглядываю крошек. — За садом следят. У вас там таких не водилось?
Я осторожно дотронулась до крылышка одной, копошащейся в тычинках. Крошечное создание в розовом платьице обернулось и тут же ощерилось двумя рядами мелких зубов, злобно зашипев. Вот тебе и прелестная феечка…
— Они злые, Мариса?
— Нет, дикие просто. Неразумные. Но работу свою знают.
— А драконов у вас тут случайно не водится? — с надеждой спросила я. А что, вполне было бы по жанру. — Таких, чтобы разумные, гордые и любвеобильные?
— Не-е-ет, — засмеялась моя спутница. — Это же сказки всё. Ну, чтобы разумные… А вот диких за горами полным-полно, но к нам они не суются, отвадили. Этакую тварь ещё поди приручи, а уж прокормить его совсем невозможно.
Снаружи дом выглядел не просто дворцом — величественным замком в пять этажей, с множеством флигелей и башенок. И территория вокруг была просто необозримая. Богато живут, ничего не скажешь.
— Мариса, а ты ведь тоже так запросто мой прежний мир упоминаешь. Как будто это нормально, что в эту вашу Евхению, что последние тридцать три года бревном лежала, уж прости, вселилась чужая дамочка неведомо откуда.
— Да как же чужая вселится? — не поняла Мариса. — Вы ведь мисса Эхения и есть. Ну, загуляла душа немножко, случается. Вернулись же.
Нет, с ними всеми решительно невозможно об этом разговаривать.