К счастью, они нас не заметили, поэтому никакой погони не было.
Но совсем скоро у врача зазвонил телефон. Несколько секунд в него в
панике что-то кричала одна из медсестёр, а Омори всё сильнее
бледнел. Затем связь оборвалась.
— Я абсолютно не понимаю, что происходит, — проговорил он, глядя
на меня. — Вы полицейские, и там — полицейские. Почему вы друг
против друга?
Мне осталось только тяжело вздохнуть. Что я мог ответить на это?
Так бывает, когда достаточно высокий чин начинает преследовать
собственные интересы. Однако, в Японии, как я понял, это никогда не
становилось достоянием общественности. Исключением был разве что
недавний случай с генсеком правительства Японии, который попался на
взятках. Но в остальных случаях всегда пытались прикрыться другими
обстоятельствами, пытаясь создать в общественном сознании образ
страны с искоренённой коррупцией.
— Куда? — повторил начальник охраны, заставив меня задуматься
ещё больше.
Надо бы последовать собственному совету, данному Бусиде Мичи,
только что-то меня смущало. Не хотел я ехать на побережье. Да и
болтаться по городу — было довольно рискованным занятием, так как
три машины вместе могли привлечь ненужное внимание.
— А давайте к вам в гараж, — предложил я, вспомнив, что он
находится за выгоревшим зданием участка, в многоэтажном подземном
помещении. — Там нас вряд ли искать будут.
Врач всё это время пытался дозвониться до кого-то из персонала.
Затем набрал приёмный зал и услышал резкий голос, явно не
принадлежащий его знакомым.
Я выхватил телефон у него из рук, нажал отбой, затем выключил
аппарат, вытащил из него сим-карту и выкинул за окно.
— Телефон тоже нужно выкинуть, — хмуро произнёс полицейский. — И
у этих, которых спасаем, тоже.
Я с сожалением посмотрел на свой телефон. Наверняка, его данные
тоже уже не являлись тайной для тех, кто хотел нас достать. И в
этот момент аппарат зазвонил.
* * *
Токио, район Сибуя. Несколькими
часами ранее.
— Мама, мама, а зачем тут памятник собаке? — тщательно
выговаривая слова проговорил шестилетний мальчуган, тыча детским
пальчиком в бронзовый памятник Хатико. — Она спасла
кого-нибудь?
— Нет, родной, — улыбнулась его мама — Вакаиро Миво, а затем,
подумав, добавила: — Хотя в каком-то смысле спасла. Она очень много
людей спасла от жестокосердия.