— У меня дед — чистокровный янки, — ответил на мой удивлённый
взгляд хозяин кабинета. — Ито Кэйташи, к вашим услугам. Для друзей
просто — Кей.
— Я полагаю, что мы ещё не столь близко знакомы, чтобы
называться друзьями, — слегка удивившись подобному напору, ответил
я. — Такаяма Даичи. Вызывали?
— Вызывал, — седой мужчина несколько раз кивнул, а я ещё раз
восхитился его облику: рукава закатаны до локтя, поза
расслабленная, но не вялая, а собранная, словно в любой момент этот
человек мог достать ствол и направить тебе в лоб. — А по поводу
друзей, ты не прав. Тот, кто спас мою дочь и внука от верной
гибели, достоин называться моим другом.
И тут паззл в моей голове собрался. По крайней мере, какая-то
его часть. Я не принял благодарность у женщины в виде денег, и она
пообещала, что я всё равно буду вознаграждён. Что ж, этот день
достоин того, чтобы остаться в моей памяти навсегда. Несколько
минут, приложенные для спасения людей, и долгоиграющие последствия.
Впрочем, в моей прошлой жизни было тоже самое.
— Ито-сан, — я ещё раз поклонился, но не слишком глубоко, а лишь
для того, чтобы показать: я понял всю взаимосвязь.
Тот лишь слегка кивнул. Кажется, это был человек, не слишком
жаловавший всю эту внешнюю обёртку. Ему важно было то, что
внутри.
— Если ты думаешь, как человек иных кровей смог дослужиться до
такого звания и ранга, скажу, что ты не знал моих японских предков.
Там даже один генерал был…, но о нём нельзя рассказывать, хотя
воевал гениально, — Кэйташи открыл окно, вытащил сигарету из пачки
и закурил.
Я глянул на детекторы дыма, развешанные по потолку, но все они
были отключены. Оригинально. У нас за такое сразу впаяли бы
штраф.
— Так что, — выпустив клуб густого и едкого дыма в открытое
окно, проговорил хозяин кабинета, — если бы я был чистых кровей,
сейчас бы генеральным суперинтендантом служил.
Он выбросил недокуренный окурок куда-то вбок, затем обернулся ко
мне и наткнулся на мой оценивающий взгляд. Ухмыльнулся и сел в
кресло, чтобы не нависать надо мной.
— Честно говоря, — продолжил он всё с той же ухмылкой, — когда
дочь позвонила мне вся в слезах первый раз и рассказала, что её
спас некий офицер полиции Такаяма-сан, я хотел тебя найти и
наградить, чем только смог бы. Когда она через какое-то время снова
позвонила мне в слезах и сказала, что ты отказался брать деньги, я
снова хотел найти тебя и набить тебе, — он сделал круговые движения
пальцем, — лицо. Но затем решил понять, что это за Такаяма такой,
который в нашей закостенелой и ороговевшей Японии вдруг людей
просто так спасает, и деньги за это не берёт.