Гомосексуальные отношения в исламе, по мнению большинства
мусульманских богословов, являются запретными (харам) с отсылкой к
коранической притче о народе Лута (Содом и Гоморра), а также
хадисам (преданиям), повествующих о словах Мухаммада о наказании в
виде смертной казни за гомосексуальные отношения
Вот и пришлось бы уезжать от всего этого бедлама, в который
постепенно превратилась бы Германия. Да, вот бы фюреру немецкой
нации рассказать, что будет с его страной и народом, а лучше
показать, думаю худшей пытки для него не придумать. Ладно, это всё
лирика, а пока пора думать о дне насущном. Похоже попал я сюда с
концами, так что придётся жить теперь в этом времени и в этом теле,
кстати о последнем, пока трудно сказать, но вроде тело мне
досталось неплохое, позже, когда появится для этого возможность,
проверю, чего я могу. А пока надо изображать амнезию, я ведь ни
каких реалий этого времени считай и не знаю, да даже цены на товары
для меня тёмный лес. Спалюсь мгновенно на любой мелочи прекрасно
известной аборигенам, так что только амнезия, это сразу спишет все
вопросы о незнании мной нынешних реалий. А так просто постараюсь
выжить на предстоящей войне, хотя и труса праздновать не буду, но
вот пытаться изменить историю не намерен. Все эти командирские
башенки, песни Высоцкого, автоматы Калашникова и промежуточные
патроны пожалуйста без меня, мне бы войну пережить, а затем мирно и
спокойно жить.
Через десять часов, когда эшелон остановился на станции и стал
пополнять воду и уголь, старшина отвёл меня к фельдшеру, который
сопровождал эшелон. Мне осмотрели голову и перебинтовали её, также
старшина сообщил и о потери мной памяти вследствие удара, но
начальство решило, что это не помешает мне служить. Я ведь не уже
подготовленный специалист, меня ещё всему должны обучить, а раз я
всё понимаю, говорю, пишу, то и служить смогу, а чему надо, меня
научат. Так что мы вернулись в нашу теплушку, и на этом всё
успокоилось, а через три дня, когда мы прибыли в Ровно, я был почти
здоров, правда ссадина на голове ещё не зажила, но и перевязывать
её уже было не надо. Всё же хорошо, что я не получил сотрясение
мозга, но всё равно мне было непонятно, вроде травма не такая
опасная, почему же мой предшественник судя по всему умер, раз я
занял его тело. Пользуясь моментом, я старался узнать побольше об
этом времени, а потому внимательно слушал разговоры своих
сослуживцев, сам при этом молчал. Вот так и ехали три дня, не
торопясь, с длительными остановками на станциях, но наконец ближе к
вечеру эшелон прибыл в Ровно, где нас уже ждали грузовики, которые
и отвезли нас в расположение части. По приезде, нас накормили
ужином, а затем отправили всех в баню, где мы с радостью и
помылись. Затем всех вместе загнали в одну из казарм, распределение
по частям будет завтра, а меня отвели к военврачу, который осмотрев
меня и задав несколько вопросов, признал меня годным к строевой,
что явно обрадовало начальство, а меня отвели назад к другим
новобранцам. На следующий день нас распределили по подразделениям и
через три дня мы уже принимали присягу. Затем стали выдавать
оружие, мне досталась обычная трёхлинейка, причём явно было видно,
что она уже юзаная, а сразу за мной, явно деревенскому парню,
старшина дал новенькую СВТ, от которой парень старался открестится,
как чёрт от ладана. Из книг я знал, что обычная пехота СВТ не
любила, за частые отказы, правда и отказы в основном были от
незнания и несоблюдения правил ухода за винтовкой. Вот наши моряки,
да и немцы кстати тоже, те СВТ любили и уважали, вот и я, хоть и не
был знаком с СВТ, решил поменяться с сослуживцем.