Требуется хорошо владеть телом в условиях малой гравитации.
Земные привычки толкают к серьезным усилиям, а на Луне мышцы нужно
как раз «тормозить». Да с хорошим расчетом, чтобы выдерживать ритм
мелких скачков, и при этом не терять равновесия.
Плотно закрыв овальную дверь кессона, Федор Дмитриевич дождался,
пока давление сравняется, и протиснулся в «раздевалку». Стоило
вылезти из скафандра, как ноздрей коснулся крепкий горелый дух –
так пахнет лунный реголит.
Дворский зябко повел плечами – скафандровая обогревалась по
«остаточному принципу», а на улице – минус двести… Быстро юркнув в
переходник, он согрелся под волной тепла. Хорошо…
Станция с громким названием «Порт-Иридис» состояла из
одного-единственного жилого блока, стандартного цилиндра на два
отсека. Налево – жилой, направо – научный.
К спальным местам и крошечному кухонному модулю Федор Дмитриевич
даже не сворачивал – искать Бур Бурыча надо было за рабочим столом.
Так и есть…
Сидит, сутулится в мешковатом комбинезоне, уткнулся в микроскоп
– и ушел от мира…
– Федь, ты? – глухо обронил Кудряшов, не отрываясь от
окуляров.
– Не, не я, – Дворский присел перед толстым круглым
иллюминатором, снаружи прикрытым козырьком. Гладкая равнина Залива
Радуги укатывалась за горизонт, светясь пепельно-серым в сиянии
невидимой отсюда Земли.
– Федя, глянь…
Геолог удивленно посмотрел на Бориса Борисовича, поражаясь тону
его голоса, дрожащему, как ослабленная струна гитары.
– Знакомый минерал?
Кудряшов протянул прозрачный серый кристалл.
– Ивернит! – охнул Федор Дмитриевич, жадно рассматривая
находку.
Это была половинка столбика, словно разрубленного вдоль. Место
«разруба», испещренное порами микроскопических каверн, отливало
матовой искристой серостью.
– Я откопал его у Органной скалы, – гордо сообщил Бур Бурыч. –
Вероятно, кристалл тысячи лет лежал на поверхности. Видишь? Верхняя
часть изъедена микрометеоритами. Потом рядом грохнулся болид
покрупнее, и артефакт засыпало. А вот тут и тут видны остатки
напыления из индия…
– Значит, верным путем идем, товарищ Кудряшов! – воскликнул
Федор Дмитриевич.
– Может, и так, товарищ Дворский, – проворчал Борис Борисович. –
Только сегодня твоя очередь дежурить по кухне, а я что-то не вижу
ужина на столе…
– Будет вам ужин! – заверил его Федор. – Званый! С десертом и
коньячком – надо же обмыть артефакт…