Но я видел, что она возражает из чистого упрямства.
— Так помощь уже здесь, — улыбнулся я. — Вот мы и есть помощь.
Предлагаю простой выход — спрятать Машу в безопасном месте до тех
пор, пока я не найду убийцу Трубецкого.
— А что взамен? — прищурилась Аня. — Хотите, чтобы Маша все вам
рассказала?
— Необязательно. Конечно, ее рассказ ускорит поиски. И Николая
Степановича выпустят раньше. Но я и сам разберусь.
Я не блефовал. Во-первых, я собирался осмотреть дачу Лабуаля.
Следы убийства многое объяснят. Во-вторых, рассчитывал найти
Видящего мага, который поможет мне выйти на след призрака. Неважно,
причастен он к убийству, или нет. Я найду способ это выяснить.
Ну, а убить призрака не сложнее, чем развеять сущность
демона.
А давить на зареванную девчонку… Такой способ расследования мне
не нравился.
— И что это за безопасное место? — нахмурилась Аня. — Тюремная
камера?
Не отвечая, я достал магофон и набрал номер Ильи.
— Барон? — сразу же ответил он. — Нашел девушку?
— Нашел. У нее очень важные сведения, но она боится за свою
жизнь.
Я заметил, что Маша протестующе покачала головой, и добавил:
— И за жизнь профессора. Вы оборудовали его камеру защитными
артефактами?
— Все сделано, Барон. Но знал бы ты, какой шум поднялся.
Пришлось снять часть артефактов с Имперского архива — они там
помешаны на безопасности. Секретарь архива наябедничал императору,
а начальник тюремного управления чуть не вызвал меня на дуэль. И
грозился убить тебя. Завтра меня вызывают к его величеству, и я
собираюсь взять тебя с собой.
— Зачем? — удивился я. — Хочешь, чтобы тюремное ведомство
осталось без начальника? Нет, дружище, с бюрократами разбирайся
сам.
— Ладно, разберусь. А что ты собираешься делать с Марией
Лабуаль? Может быть, привезешь ее ко мне? Надавим на нее вместе.
Все расскажет, никуда не денется. В конце концов, это в ее
интересах. Ее деду грозит смертная казнь за убийство, к которому он
непричастен.
— Это не только ее дед, но и сын нашего друга, — напомнил я.
— Вот поэтому я и хочу докопаться до правды.
— Нужно обеспечить Марии безопасность, — сказал я.
— Это ее условие? И тогда она заговорит?
— Это мое условие. И допрашивать ее не надо.
— Ты же сам сказал, что у нее важные сведения!
— Да, у нее важные сведения, — подтвердил я, краем глаза глядя
на Марию. — Но ее жизнь важнее. Так у тебя есть подходящее место,
или мне отвезти ее в свое поместье? Учти, тюремная камера не
подойдет.