Вскоре девочка вышла на поляну, укрытую среди вековых сосен.
Здесь находился уютный лесной домик, которому обрадуется любой
заблудившийся в лесу человек, хоть таких здесь и не встречается.
Пейзаж также украшала кристальная водная гладь реки, ещё не
загрязненной токсичными отходами, а довершала картину горная цепь,
окружавшая неприступное убежище.
Внутри дома было темно и тихо, лишь убаюкивающее потрескивание
углей в печи прерывало молчание. Когда девочка зажгла свет, то
увидела полный беспорядок: слева от входа валялись коробки с
неразобранными вещами, чуть дальше на столе бесхозно лежала грязная
посуда вперемешку с какими-то важными бумагами, а под окном стояли
в несколько рядов стеклянные бутылки. Больше всего бросался в глаза
вяло расплывшийся под окном мужчина с разросшимися белыми волосами
и густой щетиной.
— Сесилия… Киана…
Мужчина с таким отчаянием и болью выговаривал эти имена, что у
девочки тревожно сжалось сердце в груди.
— Папа…
Этого мужчину звали Зигфридом. Из того, что помнит девочка, он
был её отцом. Или тот сам так назвался. Этого она вспомнить не
могла. Её память словно стёрли до переезда в лесной домик, а
попытки разузнать о своём прошлом у отца заканчивались долгим
скорбным молчанием.
Желудок девочки отчаянно взывал к пище. Обычно она питалась тем,
что покупал отец в городе, потому что его готовка была ужасной. В
этом плане он, конечно, денег не жалел и покупал всё, что только
могла пожелать дочь. Однако между ними всегда существовала ощутимая
дистанция.
Сегодня Зигфрид взял еду навынос из ресторана. Пока девочка ела
в полном одиночестве, она вспоминала встречу с Витей. Люди в городе
просто проходили мимо и старались никого не замечать. И тут
появился странный мальчик, с большим любопытством оглядывающий
людей вокруг. Каслане казалось, что он испугается, увидев её, но
вместо этого Витя поинтересовался, что у неё случилось. Весь день
он помогал найти дорогу домой и даже предложил стать друзьями. Он
точно странный. Но сердцу хотелось верить. Верить, что она —
обычная девочка, у которой могут быть друзья. И она поверила.
Девочка услышала тихие завывания в гостиной. Это мог быть только
один человек.
— Сесилия… Моя милая Сесилия… Как же я хочу ещё хоть раз
услышать твой нежный голос. Почему... почему ты оставила меня
одного?