Что остаётся от человека, не способного защитить ту, кого он
поклялся оберегать? Пустая оболочка. Зигфрид неподвижно лежал на
полу, словно марионетка с обрезанными нитями, изредка вздрагивающая
из-за глухих всхлипов. Эта невыносимая горечь преследует его
несколько лет, каждую ночь напоминая о самой большой ошибке,
которую он совершил в своей жизни.
— Всё хорошо, папочка. Я с тобой.
Каслана отчаянно пыталась привести отца в чувства, утешая
нежными словами, но все попытки были тщетны. Не в силах совладать с
всепоглощающей скорбью, девочка легла возле отца, крепко обняла его
и горько заплакала. К счастью, царства снов сжалились над ней и
быстро унесли её прочь от душевных переживаний.
* * *
За окном стоял приятный полумрак, освещаемый лишь далёкими
звёздами и белоснежной луной, пришедшей на смену яркому солнцу.
Витя мечтательно глядел в окошко и пытался сосчитать все звезды на
небе, но обычно после пятидесяти он сбивался, пытаясь вспомнить,
что посчитал, а что нет.
Увлекательный счёт был прерван тяжёлым скрежетом, раздавшимся из
прихожей.
— "Кто бы это мог быть?" — вопрошающе и несколько напряжённо
пробубнил мальчишка.
Обычно в такое время никто не приходит, поэтому Витя побежал
проверить входную дверь. На пороге стоял мужчина, одетый в деловом
стиле. На вид обычный офисный работник: бледная от недосыпа кожа,
небольшие мешки под глазами, потрепанные густые чёрные волосы,
тёмный щетинистый подбородок. Однако он выглядел воодушевленным и
даже счастливым. Об этом говорили гордо расправленные плечи,
перекинутый через плечо чёрный пиджак и синий распущенный галстук,
свободно свисавший с воротника. Маленькие полуоткрытые серые глаза
оживленно встретили Витю.
— Витя, ну что стоишь как бедный родственник? — низким бархатным
голосом бросил мужчина.
Витя пробежался взглядом по фигуре гостя с ног до головы. Что-то
было в ней знакомой. И тут его глаза ошарашенно распахнулись, а
челюсть отвисла от изумления. Как он мог забыть родного отца?
— Папа, неужели ты...
— Да, сынок. Папа наконец-то пришёл домой.
Андрей опустился на уровень сына и расправил в стороны руки.
Витя несколько секунд смотрел на отца с неуверенностью, но все же
бросился к нему в объятия.
— Я очень скучал!
— И я, Витя. И я…
Андрей аккуратно разглаживал волосы сына своей крепкой ладонью,
невольно задумавшись о жизни. Если бы в ней можно было что-то
поменять, то он с большим удовольствием проводил всё свободное
время с семьёй… А что же ему мешает?