— Вот и славно, — улыбается она в ответ. — Только давайте с вами
договоримся, что в неофициальной обстановке можете обращаться ко
мне без отчества.
— Договорились… Ольга.
Мы идём, сверху падает лёгкий снежок, поскрипывая под ногами при
каждом шаге, а в голове крутится голос Майи Кристалинской.
А снег идет, а снег идет,
И все вокруг чего-то ждет.
Под этот снег, под тихий снег,
Хочу сказать при всех.
Мой самый главный человек,
Взгляни со мной на этот снег -
Он чист, как то, о чем молчу,
О чем сказать хочу…
Вскоре мы оказались перед двухэтажным кирпичным домом с
покосившимся палисадом, где из-под снега торчали засохшие стебли
каких-то растений. В палисаде имелся проход к подъезду, над которым
светила лампа в жестяном абажуре, формой напоминавшего шляпу
китайского рисовода.
— Вот здесь я и живу, пятая квартира на втором этаже, — сказала
она и посмотрела на меня с лукавым прищуром. — Ну что, не
передумали? Тогда вперёд!
У неё дома довольно уютно, чувствуется женская рука, которой так
не хватает в моём холостяцком жилище. Мне предлагается вымыть в
ванной комнате руки, что я и делаю, заодно оценивая, что тут
имеются ванна с душем и раковина умывальника, причём с горячей
водой благодаря находящейся на кухне газовой колонке.
Ольга накрывает в зале, заодно включает телевизор – этот
непременный атрибут вечерних чаепитий обладателей телевизионных
приёмников. Впрочем, это не совсем чаепитие, потому что пока я
смотрю историко-документальную передачу «Наша биография. Год
1921-й», хозяйка жарит на сале картошку.
— У вас молодой организм, вам нужно хорошо питаться. А чай от
нас никуда не убежит, — комментирует она свои действия.
Через двадцать минут передо мной уже стоит тарелка с горкой
аппетитно пахнущей картошечки. Себе она положила немного, наверное,
блюдёт фигуру. После картошки под маринованные огурчики наконец
дело доходит до чая с пирогом. Чаёвничаем мы уже под 1-ю серию
художественного телефильма «Обычный месяц». Традиционно скучная
производственная мелодрама, под которую хорошо засыпать. Не
вытягивает даже Кирилл Лавров в главной роли.
А пирог хорош, оцениваю его я, отправляя в рот очередной кусок.
Пожалуй, Шустова печёт не хуже моей матери, готов это признать.
— Пирог просто восхитительный… Кстати, смотрю, у вас неплохая
книжная подборка, — говорю я, кивая в сторону книжных полок. —
Вальтер Скотт, Виктор Гюго, Александр Дюма, Чарльз Диккенс… Это
вроде бы подписные издания?