Надеюсь, обиженно сопящий рядом Эдгар
мне потом голову не открутит.
— Понимаю, — позволила себе едва
заметную улыбку королева. — У меня десять мужей. И у каждого свой
норов. Желаешь наказать своего младшего мужа? Велеть принести тебе
плеть?
— Желаю. И накажу. Но не плетью, ваше
величество. У нас приняты другие методы. Я решу позднее. Сейчас же
я просто рада, что смогла отыскать эту бесстыжую пропажу. А пока он
отлучен от моей благосклонности и щедрости на неопределенный срок.
— Эдгар ошарашенно дернулся и уставился на меня непонимающе. —
Кроме того, я недовольна тем, что он стоит нарядный и в таких
великолепных драгоценностях. Он их не достоин.
— Да, пожалуй, не заслужил, —
задумчиво обронила Рогнеда. — Я думала взять его наложником или
одиннадцатым супругом, не предполагая, что он уже связан с
женщиной.
— Увы, ваше величество. Я наивно
согласилась взять его в мужья и стояла с ним у алтаря богов, а жрец
провел обряд.
Вот! Выкрутилась. Вроде все правильно
сказала, и не солгала, но и не назвала его своим мужем. И таки да.
Я Эдгара совершенно точно накажу за все его выходки. Пока не знаю
как, но точно устрою ему веселую жизнь. Гад летучий!
— Эдгар, — повернулась я к дракону, —
сними с себя все драгоценности и украшения и верни ее величеству. Я
не разрешаю тебе носить их.
Выдохнув едва слышно что-то похожее
на «ну и ладно», он принялся снимать с себя многочисленные колье,
бусы, браслеты, кольца. На лице у него одновременно были написаны
облегчение, но и явное сожаление. Ведь он дракон, а они страшные
собственники и падки на все красивое, блестящее и редкое. Так что в
нем сейчас боролись радость от освобождения и расовая жадность.
Все сокровища он складывал на поднос,
который поднесла молчаливая Амалия. Наконец остался только ошейник
с цепочкой.
Его снять у Эдгара никак не выходило.
Королева Рогнеда наблюдала за нами в легкой задумчивости. У меня
сложилось ощущение, что ей просто любопытно происходящее, так как
тут десятилетиями не случалось ничего интересного.
— Не получается, — наконец сообщил
мужчина и снова дернул плечами, попытавшись скинуть горгулью.
Наивный…
— Разумеется, — повинуясь жесту
королевы, пояснила Амалия. — Мужчина не может находиться без знака
принадлежности. Он или принадлежит женщине, или добыча, на которую
может претендовать любая.