– Страдания закаляют характер. – лихо и легкомысленно ответил
ей. – Что мне эти удары, главное чтобы вы были счастливы, леди
Глэдис Беллингем.
Некоторое время было тихо. За исключением сурового рокота
мотора.
– Возможно я ошиблась. – мужественно признала свою ошибку дочка
лорда. – Это были не твои карты.
Я бежал дальше, и ветер пел мне победную песню.
– Потому прошу прощения за поспешный и необоснованный вывод. –
сдалась Глэдис.
Я повернулся. Ошибки делают нас людьми, а признание своих ошибок
людьми разумными.
– Я воспользуюсь вашей любезностью, миледи Глэдис, если вы мне
пообещаете одну вещь.
– И какую же? – подозрительно осведомилась она.
– Не гонять на своей мотокарете. Скорость у неё приличная, а
системы безопасности нет. Что с вами случится при резкой остановке
на скорости? Сила инерции будет продолжать двигать вас вперед. При
этом вы сидите на высоте полутора метров и подключится сила
тяжести. Даже небольшой скорости хватит для серьезных травм. В
самоходном экипаже должны быть ремни безопасности! Предлагаю
обсудить вам это с преподавателем физики.
Она не то чтобы испугалась обрисованной мной картины, но
заинтересовалась. Система безопасности, ремни – вылез тут парниша и
советы дает с умными словами. Устоявшегося названия автомобиля
сейчас не было: люди издевались как могли. Безлошадный тарантас,
например, его обзывали.
– Залезай уже. – маскируя свое согласие суровым тоном,
произнесла Глэдис.
Я покорно взгромоздился на передний диван. Девчонки предпочитали
сидеть все вместе на заднем. Водительское место было справа.
Движение на дороге – каким угодно, ведь правил для безлошадного
транспорта не существовало.
Вот так триумфально Эйвер Дашер прибыл в гимназию. Старик Джонс
выпучил на меня, шустро десантирующимся с переднего дивана, свои
подслеповатые глаза. У Марго парализовало рот, у Хупи задергалось
веко, еще несколько школяров забавно сделали вид, что нисколько на
меня не глазеют, усиленно косясь исподтишка.
Я повторно распрощался с дворецким и шустро умчался в свой
класс. Его могучая фигура скрыла мою, для доброй половины
присутствующих, обернувшихся на рокот Глэдера. Слухам это не
помешает, но тут пора Глэдис брать на себя ответственность. Я в
этой схеме вообще сабмишн, с меня взятки гладки.
Подбадривая себя подобным самоуничижительными размышлениями,
очутился на иностранном, где из меня «Белая лань» мигом всю дурь
вышибла. Белая лань – это кличка нашей училки по французскому. Еще
пять лет назад её так прозвал первый набор гимназии, и с тех пор
никнейм прижился. Позорного в кличке ничего не было, миссис
Марианна Орлиак просто любила французскую поэзию, особенно в стиле
фолк, предпочтительно баллады. Больше всего, полную
драматизма-реализма «Белую лань». Ничего плохого в таких вкусах
нет, но кажется я нашел скрытые корни вегетарианства. Вы бы
прочитали балладу сами – это же ужастик натуральный, Ганнибал
Лектер отдыхает. А мне пришлось читать. С выражением. Вслух.