- Мария, - женский голос заставляет меня вздрогнуть. – Не стой у стола. Твое место позади хозяина.
Я киваю и быстро отхожу.
Ужин продолжается. Марат Азатович… Какое странное имя. Кто он? Дагестанец? Азербайджанец? Татарин?
Милана и хозяин говорят о работе и только о работе. Никакого кокетства, никаких ухаживаний. Хотя я очень сомневаюсь, что такой человек, как Набиев умеет ухаживать.
Поэтому вечернее платье и макияж Миланы выглядят крайне странно и неуместно. Но что я знаю о ней?
- Чем приправлено это мясо? – хриплый бас вырывает меня от размышлений. – Кинза?
- Это чеснок и розмарин, - тихо отвечаю хозяину. И только после этого замечаю удивленно вскинутые брови матери.
Черт! Вопрос был адресован не мне!
Я не должна была лезть в хозяйский разговор.
С тревогой смотрю на массивную шею и широкую спину хозяина. Под белоснежной рубашкой напрягаются натруженные мышцы, натягивая ткань. Неторопливо он крутит между пальцами вилку.
- Мария, позовите кухарку.
Я вылетаю из столовой и несусь на кухню.
Едва успеваю сказать кухарке, что ее зовет хозяин, как вижу панический ужас на ее лице.
- Вот так помощь, - ворчит она и несется впереди меня в столовую.
- Антонина Леонидовна, - нас встречает властный ледяной голос хозяина. – Сегодня вам удалось меня удивить.
Женщина молчит.
Марат Азатович не смотрит на нас, продолжая крутить между пальцами вилку. Милана откидывается на стуле и смакует вино.
- Вы сегодня превзошли себя. Картофель в меру пикантный, а мясо тает во рту.
Он переводит взгляд на кухарку. Та кивает в ответ.
- Признайтесь, вы где-то заказали ужин? – его темные глаза сужаются.
Власть и сила волнами расходятся от мужчины. Я не решилась бы ему лгать.
- Что вы, Марат Азатович? - кудахчет кухарка. - Я все сама, все сама.
- Отлично, - хозяин расслабляется, накалывает на вилку кусочек мяса и отправляет в рот. – Божественно. Чем вы его приправляли?
- Как всегда, - голос женщины едва уловимо дрожит, – хмели-сунели.
Огромный кулак обрушивается на стол.
Столовая посуда и приборы жалобно звенят.
Вздрагиваю, втягивая голову в плечи.
- Черта с два! Это чеснок и розмарин! Я не терплю, когда мне лгут, ясно? – в грубом голосе отчетливо слышится раздражение.
Молча киваю головой, не смея поднять глаза.
Милана едва заметно улыбается. В ее глазах отражается удовлетворение.