Она сложила руки на груди, отчего тонкая ткань футболки
натянулась, чётко обрисовывая острые шишечки на её выпуклостях. Я
усмехнулся. Хороша злодейка.
− Ладно, забегу. Ты смотри, больше не попадайся в лапы к
бандитам.
− Теперь с ней всегда мой человек будет ходить, − хмуро заметил
её отец.
− Ну, папа! – возмущённо воскликнула она, резко поворачиваясь к
отцу.
Я едва заметно усмехнулся. Про судьбу Толоконникова и его
подельника я не спрашивал. Тут мне было всё более-менее
понятно.
Ребята Кофмана довезли меня до Ленинградского шоссе. До того
места, где, собственно, всё и началось, до сто двенадцатого дома
дробь один, корпус один. На лавочке у подъезда сидел понурый
человек. Я остановился и присмотрелся, потому что он показался мне
смутно знакомым.
Надо же, это был тот самый бомж, которого не так далеко отсюда
прессовали патрульные. Усталый, пыльный и несвежий.
− Здорово, отец, − кивнул я, присаживаясь рядом с ним. – Ты чего
здесь мёрзнешь сидишь? Ты кто?
− Я? – осклабился он. – Бывший интеллигентный человек. БИЧ.
− И чего тут делаешь? Бичуешь?
− Бичую. Чего мне ещё делать. А ты кто?
Я поставил коробку с тортом рядом с собой, положил букет,
откинулся на спинку и втянул свежий, слегка морозный московский
воздух. Советский. Советский воздух. Бодрящий, наполняющий энергией
и оптимизмом. А оптимизма в моей жизни давно уже не хватало…
− Хороший вопрос, − покивал я. − Только отвечать больно
долго.
И не известно что.
− Пока сам себе не ответишь, кто ты есть, будешь болтаться, как
говно в проруби.
− Или я хороший человек, или оно все-таки тонет, − усмехнулся
я.
− Юморист, − прохрипел растянулся в улыбке бич.
− Ну, типа, − согласился я. – Я много кто так-то. Например,
десантник, которому в восемьдесят седьмом полноги оторвало.
Подойдёт такой ответ?
Он поморщился.
− Мне всё подойдёт. И что ты без ноги делал в своём восемьдесят
седьмом?
− Бухал, батя. Крепко бухал.
− А потом?
− А потом перестал, − вздохнул я. – В школу пошёл работать.
Друзья пристроили, труды вести. Потом универ закончил, стал дерзким
салабонам литературу преподавать. Хотел в бизнес, да не получилось
у меня. Деньги занял, да не отбил. Снова бухал.
− Хех, − усмехнулся бомж, − эк завернул. В бизнес.
− Точно.
− Так щас учитель, что ли?
− Нет, пристроили в телевизор. Когда из школы попёрли. Не сразу,
правда, ещё всякое другое было.