- Стой здесь, - приказал Глеб, надевая пояс со шнуром и обвязывая концом колонну. – Пойдешь, когда я скажу.
Осторожными шагами он добрался до конца коридора и крикнул:
- Кира, иди!
Дождавшись ее и сняв пояс, Глеб вошел в большой двусветный зал – видимо, когда-то бывший бальным. Окна зияли пустыми проемами, стены и полы – щелями. И только…
- Глеб, смотри! Зеркало!
Возглас вернулся пугающим эхом, заставив сердца пуститься вскачь.
Этого не могло быть! Зеркало было ясным, блестящим, как новое. Оно словно светилось изнутри – и не отражало их! Только зал – таким, каким он был не одну сотню лет назад.
В зазеркалье горели свечи и блестел натертый паркет, сияли красками драпировки и картины на стенах. Казалось, что сейчас заиграет музыка, откроются двери, войдут разодетые кавалеры и дамы – и начнется бал.
Глеб подошел к зеркалу, с опаской коснулся стекла, и его пальцы вошли в него, как в воду. Отдернув руку, он осмотрел ее со всех сторон, потом приблизил лицо.
- Глеб, не надо! – испугалась Кира, но он ее не слышал. Или не слушал?
Всего один шаг – и Глеб исчез. По зеркальной поверхности прошла легкая рябь. Подбежав, Кира дотронулась до нее, но под пальцами была лишь твердая гладь.
- Глеб! – крикнула она в отчаянье, и эхо гулко рассмеялось в ответ.
Глеб
Разумеется, сам бы я в зеркало не полез. Но как только рука прошла сквозь него, меня начало затягивать туда, словно я был куском железа, а с той стороны находился огромный магнит.
Это оказалось довольно неприятно – как будто упал в холодную воду с колючим ледяным крошевом. Даже не в воду, а в какую-то очень плотную маслянистую жидкость. Из зеркала я вывалился на пол – тот самый сверкающий натертый паркет, который мы видели с нашей стороны. В зале никого не было, но в жирандолях под потолком ярко горели свечи, а музыканты на балконе настраивали инструменты. Вот-вот должен был начаться бал.
Я поднялся и вплотную приблизился к зеркалу в надежде пройти сквозь него обратно, но не тут-то было. Пальцы уперлись в гладкую твердую поверхность, отразившую мою очумелую физиономию с трехдневной щетиной.
Вот это попадос! В самом буквальном смысле!
А ведь говорили нам, что заброшки могут быть опасны, и не только грубо материально. Или я внезапно поехал головой, или это зеркало – портал в другой мир или другое время. Как ни бредово это звучит.